...После завершения годового отчёта - совместно с инженером-геофизиком Леной Жутеевой – и успешно защищённого на НТС (Научно-Техническом Совете), я был приглашён Главным инженером экспедиции В. В. Кучуком в Кавалерово, в организованную им к тому времени (под своим руководством) Опытно-методическую партию (ОМП). Для размещения семьи была временно снята частная квартира, к осени получил «казённую» в новом деревянном доме – в посёлке геофизиков на окраине Кавалерово...
Как, очевидно, гл. инженер, наконец, «выяснил» для себя, что, несмотря на увольнение из Хабаровского геологического Управления «за прогул» (см. главу 32, как мне кажется, одну из наиболее интересных и познавательных для нынешних молодых «урбанизированных» читателей сервера «Proza.ru»), я вовсе не оказался хроническим прогульщиком и, тем более, скандалистом или пьяницей, а наоборот, - достаточно творчески активным и полезным работником. В результате, в июне 1960-го я приступил к работе (уже в должности геолога - после «опущения» перед этим до должности ст. коллектора)... Ну и, конечно, ОМП – это не рядовая производственная партия, само её название об этом говорит... В ней были «собраны» лучшие специалисты с большим практическим опытом работы: геолог-москвич Иоспа, пожилая (отчаянно курящая) женщина - инженер-геофизик (кажется её звали Тамара Андреевна), ещё геофизик - Анна Ричардовна (супруга гл. геолога экспедиции И. И. Антушевича) – все «уже в годах», все камеральщики, занимавшиеся «анализом и обобщением» геофизических материалов, полученных по всему Приморью многочисленными полевыми партиями. Из «полевиков» были только я и геофизик Самарин. Ещё в партии были несколько «технических» сотрудниц - молодых девушек - техников-геофизиков и чертёжниц-оформителей...
Повторюсь (см. главу 22): в те годы не существовало сканеров, ксероксов, принтеров и прочей оргтехники. Поэтому чертежи (геологические карты, «разрезы» скважин и т. п.), нарисованные тушью чертёжниками на «ватманах» - больших листах плотной белой бумаги формата А0 – копировали в специальных ящиках, заполнявшихся парами аммиака. С помощью последнего на чувствительную бумагу переносились копируемые рисунки. Полученные таким способом чертежи оранжево-коричневого цвета назывались в просторечии «аммиачками»… Вся отчётная графика тиражировалась с помощью подобных «аммиачных» копий (не менее 4-х экземпляров – для рассылки в разные инстанции – Территориальные Фонды Геологического Управления, Фонды Министерства Геологии, Фонды экспедиции, один экз. оставался в партиях).
Первое время я был направлен в фонды различных геологических организаций «для сбора материалов» по результатам бурения скважин. В течение августа объездил почти всё экспедиции Приморья, «рылся» в фондовых материалах, копировал на кальку (от руки) многие десятки разрезов скважин, планов и фрагментов геологических карт. В те годы особенно «свирепствовали» спецотделы (спецчасти) при организациях: начальник 1-го (спецотдела), ответственный за режим секретности в учреждении, был важной фигурой во всех организациях, где сотрудники имели дело с секретными материалами и топографическими картами крупного масштаба. Эти начальнички имели прямой выход на КГБ. Их побаивались даже начальники экспедиций, трестов и управлений самого различного профиля. Небрежное обращение с картами или, не дай, Бог, утеря топографических планшетов или секретных отчётов (а что только не было секретным в те времена!) влекло за собой лишение так называемого «допуска» и, практически, конец служебной карьеры. А в особо «злостных» случаях - расследование в органах. Такие были времена...
Свободное копирование
