Так прошёл месяц. Однажды, заскучав, мы с одним из наших «лагерников» отправились в «самоволку» на шкотовский рынок – захотелось купить свежих овощей да и «походить на гражданке» - надоели лагерные пенаты... Нас, ходивших в БУ потрёпанной выцвевшей форме, конечно, сразу же «замёл» невесть откуда появившийся патруль. На мои рассудительные вопли о том, что мы не «срочники», одежда «не наша» родная и, вообще, мы лишь на минутку выскочили из расположения части, чтобы подкормиться на рынке... – не впечатлили наших патрульных, которым надо было демонстрировать перед своим начальством свою бдительность и усердие по отношению к не имевшим увольнительных «дезертиров». Короче: нас натурально посадили на «губу» (гауптвахту – что в переводе с немецкого означает «главную вахту или сторожку» -, куда отправляют отсиживаться нарушивших устав солдат). Это была полуподвальная сыроватая комната с одним зарешёченным окном. Просидели мы там до вечера, когда пришёл старшина нашей учебной роты и забрал «провинившихся». Вкатили нам потом по наряду вне очереди – тем и закончилась наша прогулка...
Как-то ещё спустя пару недель, где-то в середине июля, к нам в расположение заявился начштаба полка, к которому мы, «рядовые-необученные» были прикреплены. Он сделал предложение «четырём желающим» заняться побелкой здания штаба, после завершения которой обещал досрочно отпустить домой добровольцев. Служить полагалось ещё до сентября. Вызвалось сперва более десятка человек. Но, оглядев многочисленные комнаты с высокими потолками и всё огромное двухэтажное здание («тут работы на два месяца, ещё придётся и задержаться сверх срока»), - многие потом отказались от соблазнительного предложения. Я остался среди четвёрки "рисковых" и согласившихся смелых авантюристов: так хотелось быстрее вернуться домой. Стимул был «железный»...
Работали мы практически на износ – от зари до зари (вне лагерного режима). Спали, мало и лишь когда сами хотели – когда уже падали с ног. Только в столовую ходили во-время со всеми. Короче – в первых числах августа, за срок, немногим более двух недель (!), мы своё дело сделали!
Принимавший нашу работу подполковник остался ею доволен и громогласно произнёс (глядя в упор почему-то на меня одного!) сокраментальную фразу – что-то вроде: «Я думал, есть только вшивая интеллигенция, но есть, оказывается, и трудовая...». На что я, вытянувшись в струнку, постарался, рявкнуть как можно громче (правда, не без улыбочки, но формально точно): «Служу Советскому Союзу»!
Уже на следующий день, после завтрака, нам оформили все необходимые документы об «успешном прохождении службы при воинской части такой-то», и мы, переодевшись в своё гражданское и попрощавшись с явно завидовавшими нам товарищами, помчались на автостанцию, чтобы скорее добраться к своим семьям...
Свободное копирование
