Как только мама окрепла, папа прислал за нами Антона и дормез из Петербурга -- от дяди Федора Федоровича Козена. Я не знаю, как мы поехали дальше, но в Харьков мы прибыли на почтовых в этом обширном дормезе. Дороги были сухие, осень стояла великолепная, и папа нас устроил в двух верстах от города, в Григоровке -- имении Пилар, его товарища и родственника мамы {Пилар фон Пильхау, жен. на гр. Клейнминхель, сестре А. П. Козен.}.
Зима в Харькове, в доме Чирковых, прошла для наших родителей очень приятно. Харьков был большой, оживленный и очень музыкальный город. Была отличная итальянская опера, много развлечений, концертов и большое общество. Губернатором был гр. Сиверc, товарищ папы по Правоведению, вице-губернатором -- Беклемишев, женатый на дочери славянофила Кошелева, предводитель кн. Трубецкой, далее -- Бахметьевы, Чирковы, кн. Голицыны, Кудашевы, Бибиковы, Горчаковы, Иловайские, Квитки, Мензенкампф и многие другие составляли в Харькове избранное общество, очень образованное, музыкальное, очень одушевленное и дружное, совсем иное, нежели в Пензе и в Воронеже, и отношение к родителям нашим было также совсем иное.
В начале лета 1865 г. начались приготовления к введению судебной реформы в Харьковской губернии. Папа вставал в 5 час. утра, работал по 16 часов в день; два помощника обедали и ночевали у него, чтобы не прерывать работы, а нас с мамой он отправил на все лето в Никольское к Марии Павловне Бистром. Она усиленно звала маму с детьми и хотела видеть свою крестницу, Евгению.
