Мои воспоминания - 36

 Один из самых частых посетителей Дельвига в зиму 1826--1827 гг. был Лев Сергеевич Пушкин, брат поэта. Он был очень остроумен, писал хорошие стихи, и не будь он братом такой знаменитости, конечно, его стихи обратили бы в то время на себя общее внимание. Лицо его белое и волосы белокурые, завитые от природы; его наружность представляла негра, окрашенного белою краскою. Он был постоянно в дурных отношениях к своим родителям, за что Дельвиг часто его журил, говоря, что отец его хотя и пустой, но добрый человек, мать же и добрая и умная женщина. На возражение Льва Пушкина, что "мать его ни рыба ни мясо", Дельвиг однажды, разгорячившись, что с ним случалось очень редко и к нему нисколько не шло, отвечал: "Нет, она рыба". Конечно, спор после этих слов кончился общим смехом. Лев Пушкин вел не только рассеянную, но и дурную жизнь, при чем издерживал более, чем позволяли средства; он любил много есть и пить вина, вследствие чего Дельвиг одно из стихо творений, написанных им вместе с Баратынским, начал следующею строфою:

 Наш приятель, Пушкин Лев,

 Не лишен рассудка,

 И с шампанским жирный плов,

 И с груздями утка

 Нам докажут и без слов,

 Что он более здоров

 Силою желудка (bis){[1]}.

 За этой строфою следовала строфа о поэте Федоре Николаевиче Глинке{[2]}, известном тогда перелагателе в стихи псалмов царя Давида.

 {Федор Глинка молодец,

 Псалмы сочиняет,

 Внемлет ему Бог отец,

 Бог Сын потакает.

 Дух Святой, известный льстец,

 Говорит, что он пловец,

 Болтает (bis)}

 Затем следовали строфы о других лицах и, между прочими, о Соколове{[3]}, непременном секретаре бывшей Российской академии.

 {Непременный секретарь, Соколов Россейской,

 О запачканная тварь

 С харей фарисейской и т. д.}

 Льву Пушкину было более 20 лет, и по ограниченности состояния необходимо было служить вне Петербурга, а потому он определился юнкером в Нижегородский драгунский полк, которым командовал приятель его брата, Николай Николаевич Раевский{[4]}, и уехал в феврале 1827 г. на Кавказ. Он уже в дорожном платье заезжал проститься с Дельвигом и его женой, при чем было много выпито шампанского, и я в первый раз от роду также выпил много для юноши, которому не было еще 14-ти лет.