Глава без номера - 1

       Глава без номера

      1. Введение в предмет

      Очень долго я не решался приступить к рассказу о рыбалке и своей любви к ней. Хотя, разумеется, это не самая интимная сторона жизни, скрывать тут решительно нечего. И уж, конечно, не самая главная, пусть даже ваша мама иногда, досадуя, считала, что я думаю иначе. Кажется, её даже порой возмущал тот прискорбный факт, что за всю – не Бог весть какую долгую, однако ведь и не мимолётную – совместную жизнь я ни разу не изменил рыбалке ни с ней, ни с какой-либо другой женщиной. Это было чуть ли не поводом для ревности – парадоксальным и анекдотическим, согласитесь, поводом.

      В моём же, не столь экстремистском, представлении, раз уж так получилось, что это увлечение сопровождало меня всю сознательную жизнь и занимало в ней заметное место, оно заслуживает, чтобы я о нём рассказал. Отдельно от прочего повествования, потому что рыбацкие байки обладают своей спецификой. В частности, самим рыбакам никогда не надоедает вспоминать и многократно пережёвывать, смакуя, похожие (а иногда так вообще одни и те же) памятные эпизоды, а нормальные, то есть не подверженные этой заразе люди могут легко счесть такое постоянство непосильным занудством. Меня самого тошнит от рассказов, предлагаемых расплодившимися рыбацкими газетёнками и журнальчиками: они либо явно высосаны из пальца, либо представляют собой рекламу платных водоёмов, рыболовных баз, снастей и снаряжения. Постараюсь избежать такого насилия над вашей психикой. Не стану упирать на чисто технические моменты, интересные только рыбакам. Избегу, насколько это для рыбака возможно, похвальбы. Я ведь только хочу объяснить, что, вопреки услышанной от сестры Лены карабутской поговорке: “Риба та зайцi виведуть у старцi” (Это по-украински. Смысл: рыбалка да охота доведут до сумы) – это не самое никчемное занятие, что оно даётся не всякому, потому что требует наблюдательности и терпения, изобретательства и умения, старания и везения – но зато способно если увлечь, так безоглядно, если одарить – то мгновениями воистину незабываемыми.

      А ирония заключается в том, что муж Лены Виктор Андреевич Кирьяков, в детстве Егорок, всю жизнь увлекается и тем, и другим промыслом. Однако ни ему, ни Юле с Янкой, их дочерям, а вашим двоюродным сестричкам, сума, надеюсь, не грозит. Может, потому, что Виктор ещё и держит пчёл, и эта скотина, в отличие от сомов и кабанов, приносит постоянный доход. А я вижу каждое лето, когда мне случается быть в Карабуте, как Витька весь световой день корячится на пасеке. Не умею, увы, ни в чём ему в этом деле помочь. Может, и научился бы, поднатужась, да трезвости, необходимой в этом деле, не хватает. Результат – да, потребляю с восторгом. Хотя, как известно, алкаши сладкого не любят.

      Добавлю несколько слов не по теме, чтобы снизить пафос. Ещё одно моё хобби, столь же мало одобрявшееся вашей мамой Светланой Анатольевной – это преферанс. Да, действительно, набор дурных привычек есть одна из самых стабильных характеристик конкретной человеческой натуры. На тему карточной игры тоже можно было бы много чего интересного порассказать. Я, однако же, щадя вас и оберегая собственный рейтинг, делать этого не стану – из шкурных, как вы уже поняли, соображений. Потому, что регулярные упражнения в этой игре, не самой сложной из карточных игр, хотя и длятся с первых курсов университета и по сию пору включительно, увы, мало способствовали повышению моего изначально невысокого класса. Так что, кроме нескольких приключившихся за сорок с хвостиком лет игрового стажа полуфантастических случаев невероятного “пёра”, мне, как игроку, похвастаться нечем. Вот я и не хвастаю.

      А чтобы всячески подчеркнуть пусть и не основную, однако совершенно особую, сквозную роль рыбалки в моей не столь уж богатой событиями жизни, я оставлю эту главу, по моему хотению, без номера, без названия, без эпиграфа.

      И – незаконченной. Причина, надеюсь, понятна?