22
Иногда моё влияние принимало забавные формы. Проводя одно из совещаний, я, видимо, слишком настойчиво проталкивал свою точку зрения на обсуждавшуюся проблему. За давностью лет и незначительностью повода запамятовал, какая именно ерундовина послужила предметом сбора и спора. Поскольку дискуссий на темы управления я принципиально не допускал, это было что-то специфически техническое. Зато помню другое.
- А может быть тебе, Коржов, не следовало бы так упрямо залупаться? – темпераментно выступила одна из участниц “мозгового штурма”, Светлана Леньшина. Щегольнула, славненькая моя, моим же домашним словечком! Ясен пень, публика от такой милой непосредственности малость охренела. А я растерялся, затруднился сразу сообразить, какую, кроме естественного полного офигения, следует демонстрировать реакцию в этой пикантной ситуации. Потом, к счастью, вспомнил “Алису в стране чудес” и просто продолжил светскую беседу, стараясь не замечать усмешек присутствующих коллег, они же подчинённые.
- Свет, ну ты хоть не забывай, где мы с тобой находимся. Ты же сама всячески стараешься не афишировать наши отношения – и вдруг такие слова и, я не побоюсь этого слова, выражения.
Народ, как ни скрывай, давно прекрасно осведомлённый о действительном характере наших отношений и, понятно, безмерно довольный участием в случившемся пикантном эпизоде, уже разбрёлся, мерзко похрюкивая, по рабочим местам, и только Свету я попросил задержаться в кабинете.
- А что я такого сказала? Ты сам не замечаешь, как заводишься и лезешь, не зная меры, в бутылку…
- Ты права, милая, кто ж станет спорить. И завожусь, случается, и лезу, сам того не замечая. Только вот зря ты так громко призывала меня не обнажать головку полового члена. Мне и в страшном сне не пришло бы в голову заниматься этим публично, тем более на производственном совещании. Уж пожалуйста, постарайся воздерживаться на работе от слов, значения которых ты не знаешь. А если что непонятно, спрашивай – и я тебе разъясню, хорошо?
Свободное копирование
