Царственные мученики - 5

ХХХ

Им надо молиться, а не о них...

    Июль 1998 г. . В послании Патриарха сказано: “В этом году 17 июля исполняется 80 лет со дня убиения Российского императора Николая II и членов его семьи.” Не лучше ли было бы написать “80 лет со дня мученической кончины”, а так мы ещё сто лет будем топтаться на одном месте, потом в одно “прекрасное” время и совсем забудем, как не помнили  80 лет.

Призывая служить по царственным мученикам панихиды Патриарх и Священный Синод уже одним этим не признают их за мучеников, и, мне кажется, уже никогда  не признают. 70 лет о них вообще не вспоминали и панихид не служили, да церковное руководство никогда об этом  не думало. Они твердо верили, что советская власть на века, и, наверное, ни у кого даже в мыслях не было за царя Николая и его семью помолиться, а уж  им самим молиться никому из иерархов и во сне присниться не могло. В чем же будет в этом году выражено наше всеобщее покаяние? - “Совершение по ним панихиды..., сопровождаемое постом и воздержанием”, - говорится в послании.

Они изначально были мучениками. Господь от сотворения мира был Агнцем, закланным за грех мира, а они со дня своего расстрела в Ипатьевском доме были мучениками, закланными за Россию!  И большинство в России это признает.  А панихиды мы совершаем по своим родным, близким, знакомым - не мученикам. Что же мы их, царственных мучеников, низводим до уровня простых смертных, не расстрелянных, не сожженных, не брошенных в шахты... и не забытых нами. Мы родственников своих все-таки помним, а царственных мучеников, что греха таить, совсем забыли и не думали о них на протяжении 70 лет!

Если ждать приказа сверху о канонизации, то можно никогда не дождаться. А если встанут у власти вновь коммунисты, то они же и станут “мучениками, пострадавшими за народ”, а настоящие мученики вновь будут названы предателями. Зарубежная Церковь молится Царственным мученикам, так неужели мы согрешим, если будем им молиться? Если же не будем молиться,  то вновь согрешим, и через 70 лет новый Патриарх будет призывать весь русский народ к покаянию. Надо делать то,  что говорит наше сердце, измученное семидесятилетним молчанием нашей Церкви в лице её иерархов, и сейчас до конца не осознавших, а, может быть, и лукавствующих, все ещё выжидающих. Вдруг господин Зюганов въедет в Кремль на белом коне, тогда и у нас, мол, будет козырь, так и останемся сидеть на своих патриарших и митрополичьих тронах. Двухчасовая беседа Патриарха с Зюгановым, лобзания, рукопожатия с ним о чем-то говорят... Заигрывания нашего священноначалия и некоторых  священников с коммунистами добром для русского народа не кончатся.…  И тогда не то, что о прославлении царя и его семьи, о посещении храма и то может встать вопрос, а вдруг они, коммунисты,  не разрешат? Ведь все это было, и нам ли об этом забывать?!

Что же делать тем священникам  и мирянам, которые молятся Царственным мученикам? Молиться о них  на этой панихиде 17 июля или уйти домой и помолиться им? Если, посещая могилки своих близких, мы и то им молимся и что-то у них просим,  то неужели к тем, кто пострадал безвинно за всех нас и за Россию, мы в этот страшный для России день не можем обратиться с молитвой?

                                              ххх

   17 июля 1998 г. День захоронения царственных мучеников

       Я приехал в Манеж, где в это время была развернута выставка фотографий царской семьи “Семейный альбом”: фотографии, принадлежавшие Императору, Царице, Княжнам…. Когда я вошел в зал, то перекрестился и ещё раз вспомнил какой сегодня день - день захоронения царственных мучеников.  Начал осмотр, думая что за час должен пройти весь жизненный путь этой Семьи - вплоть до стены в Ипатьевском подвале, с отметинами пуль, штыками и лужами крови на полу.

Взгляд императора на фотографии  будто обращен лично ко мне, вот-вот начнется разговор….  На лице императрицы -  боль за сына и что-то страдальческое, провидческое в глазах.

         После выставки я зашел в столовую, где по телевизору транслировали церемонию захоронения, проходившую в то время в Петербурге. Ельцин произносит слова о покаянии, священники касаются руками гробов со святыми мощами, Романовы пальцами касаются надгробий, некоторые крестятся….  В столовой  никто даже лица не повернул к телевизору, все заняты едой и разговорами. Один я замер с подносом в руках, прислонившись к стене, смотрю и не верю, русские ли люди сидят здесь за столиками, мило беседуют? Что им до царя, его семьи и их мученической кончины?  Что же может заинтересовать сегодня людей? Телесериал?