Однажды на фабрику приехал Леонид Ильич Курнаков - талантливый живописец и скульптор. Это его памятник "Тургенев на охоте" стоит на орловском вокзале. Леонид Ильич приехал познакомится с производством керамики. Он сделал несколько скульптурных композиций по произведениям Ивана Сергеевича Тургенева и хотел перевести их в материал. Это были "Певцы", "Свидание", "Бирюк" - композиции были выполнены в пластилине с очень тонкими проработками деталей лица, одежды, и, конечно же, для тиража в майолике не подходили. Такие тонкие работы требовали фарфора. Мы ему объяснили, он очень огорчился и спросил: "А можно хоть один экземпляр сделать в глине?" Дмитрий согласился снять форму, я отливала и обжигала. Все тонкости были смыты грубой глиной. Но три экземпляра я всё же сделала, один получил Леонид Ильич, второй - директор фонда Никушев, третий - остался у нас. Через несколько лет смерти Дмитрия я подарила эту композицию музею-заповеднику Спасское-Лутовиново.
Помимо своих образцов, мы тиражировали закупленные Григорием Ивановичем в КПИ (комбинат прикладного искусства в Москве). Ведущими московскими керамистами были Кретова Г., Брычкин В., Лясс И, Рачгус М., Орлова Л., Никитана Л, Третьякова Б, Куприянова Н., Арутюнян И. Также мы тиражировали очень изящную немецкую вазочку с тёмно-красной кристаллической глазурью Торговой палаты. Эта вазочка нравилась Никольскому. Он постоянно напоминал нам, что её нужно тиражировать. Наконец Дмитрий снял форму, и мы запустили её в производство в двух вариантах: в терракоте с чёрными полосками и полностью покрытую марганцевой глазурью. Более двадцати лет она не сходила с потока. Сейчас её можно встретить в домах у многих орловцев.
Научно-исследовательский институт, с которым Орёл давно дружил (с 1948 года, после войны облисполком обратился с просьбой исследовать месторождения орловских глин) прислал нам небольшую скульптуру "Оленёнок" молодой художницы Татьяны Зубовой, сотрудницы института. Это была обобщённая скульптура молодого оленя с кокетливым поворотом головы. Он был в терракоте с пятнышком чёрной глазури. Институт просил запустить её а производство. Мы запустили и тираж отправили куда-то на Восток вместе с договорной продукцией. Отправили всего один ящик. Через месяц к нам пришла рекламация на этого оленёнка. Акт был составлен народным контролёром, где было сказано, что "это не оленёнок, а какой-то чертёнок". Ящик был отправлен обратно и наложен штраф. Григорий Иванович был очень расстроен, всё шло так хорошо, керамика наша была востребована, и вдруг - такая неприятность. Ну, кто критики? Люди, не имеющие никакого представления о декоративно прикладном искусстве. Дело дошло до арбитражного суда. Григорий Иванович идти туда отказался: не был уверен, что он сможет доказать художественные достоинства "Оленёнка". Послали меня. Нужно было объяснить судьям, что декоративно-прикладное искусство имеет право на условность. Я взяла с собой этого оленёнка, журналы "Декоративное искусство", книгу статей известного искусствоведа Салтыкова А. и убедила судью, что мы выпускаем милую игрушку-сувенир. Больше никаких рекламаций к нам не поступало, а вот просьбы прислать керамику сверх договора - были.
