16 января
Обедал у Головнина. Были: великий князь, Рейтерн, Сольский, Любощинский, Каханов и я. Разговор был оживленный и непринужденный. Сольский сообщил мне вскользь, что записка великого князя произвела на него прекрасное впечатление. Подробного разговора мы не имели.
Великий князь, уезжая, отозвал меня в сторону и сказал, что читал записку Валуева; его предположения гораздо шире. Хотя собранию и не дается решительного голоса, но оно обставлено почти как настоящий парламент и судит чуть [ли] не обо всех делах. По мнению его высочества, это слишком широко и опасно, потому что может на первых же порах испортить все дело.
