На другой день стало известно, что Ленин депутацию не принял. Управляющий делами Совета народных комиссаров объяснил почему: это дело, так сказать, "не подсудно" председателю; надо обратиться в соответствующий комиссариат, в данном случае в Наркомзем. Депутация отправилась туда, -- к тогдашнему наркому земледелия Теодоровичу. Не была принята и там. Под разными предлогами свидание откладывалось. Саратовские депутаты волновались: уехать ни с чем в голодный район они не могли. А между тем депутация -- совершенно основательно -- была оскорблена таким отношением. О собрании в Кремле не могли не знать, о цели депутации -- также. Почему не желают говорить? Более или менее близкие к коммунистам люди говорили: в Кремле -- большая растерянность, -- у них также есть свои сведения о катастрофе на востоке; идут совещания; решений еще никаких не принято; а коммунисты без коллективного решения не совершают никаких сепаратных поступков. Надо выждать... Такие разговоры, быть может, инспирированные, шли по городу.
Мы решили узнать из непосредственного источника, -- в чем дело. Я и муж мой отправились к А. М. Горькому с тем, чтобы просить его снестись с Лениным. Изложив ему все дело и все наши предположения, мы указали, какое тяжкое впечатление произвел в городе отказ от разговора с депутацией.
-- Не понимаю, -- почему так, сказал он. Идея Комитета -- идея ценная и в Кремле не могут отнестись к ней отрицательно. Я буду говорить с Ильичей и о результате сообщу вам. Повторяю, -- отрицательного отношения к такой идее в Кремле не может быть: несчастье надвигается и люди это не могут не понимать...
На другой же день Горький сообщил нам, что Ленин горячо сочувствует инициативе общественников и что весь вопрос в форме и в договоре о действиях. Об этом и будут с нами говорить. Кто -- он не сказал.
Весь этот день у нас ушел на переговоры с различными кругами интеллигенции, -- чтобы заранее знать, кто на такое дело пойдет. Случилось как-то так, что в этот день мы не получили ни одного отрицательного отзыва. Были скептики: на это дело Кремль не согласится. Но не было таких, которые считали бы этот ход неправильным или предосудительным с точки зрения общественно-политической. Как и на собрании сел.-хоз. Общества люди понимали, что момент -- исключительный; исключительны должны быть и наши решения, и наши действия.
В 10 часов вечера в тот же день в нашу квартиру позвонили.
-- Кто у телефона?
-- Лев Борисович Каменев. Я должен сообщить вам, Екатерина Дмитриевна, что идея Комитета встречает сочувствие. Не согласитесь ли вы и другие общественники пожаловать в Кремль для переговоров?
-- Вы, Лев Борисович, привыкли действовать коллективно. Позвольте и нам действовать также. Я и муж мой соберем собрание из лиц, желающих принять участие в этом деле. Собрание изберет несколько человек и поручит им вести переговоры. Определит и форму возможного построения Комитета.
-- Хорошо. Пусть будет так. В какой срок можете вы собрать собрание?
Условились о дне и часе переговоров в Кремле.
