Трестеник, 15 декабря
Сейчас вернулся из путешествия по землянкам, проведал всех, устал порядочно... Да, другие уже явления, новые заботы... Суровая зима дает себя чувствовать, особенно на бивуаках, среди открытых снежных полей... Молись, мой друг, не уставай стучать в широкие двери небесного милосердия! Об одном пока молись: здоровья мне проси, укрепления моих изнемогающих сил проси мне у Царицы небесной! Опять трудное время подошло: морозы крепнут, обмороженных много, помощи ниоткуда, дороги -- ужас, что такое; подвоза нет, голод за спиной; лошади в полках и у нас валятся десятками; люди коченеют от холода; больные прибывают к нам чуть не ежеминутно... Положение становится критическим... У кого есть здоровье, силы, энергия, тем работы много... Вот она настоящая жизнь военная: победили, разбили, несокрушимую Плевну взяли, 40 тыс. пленных захватили, а сами зуб на зуб не попадем... И что это за чудное создание -- наш русский солдат! Холоден, голоден, у самого еле душа в теле, а он песни распевает и голодного турку последним сухарем кормит...
"Нам-то подвезут, а ему неоткуда взять",-- рассуждают наши солдаты, даже не сознавая своего удивительного великодушия, самоотвержения... Недавно мне сообщили следующий факт: в день знаменитой битвы, 28 ноября, в полковом околотке нашего Сибирского полка лежало человек сорок больных лихорадкой и дизентерией; все они вечером того же дня предназначались к отправке в наш лазарет для дальнейшего лечения. Начинается бой, приходит с позиции на бивуак известие, что турки навалились -- страсть, что наши стрелки уже бросили первую линию ложементов и отступают. Прилетает другое известие: обозу приказано отступать, денежный полковой ящик увезти подальше за Нетрополь... Между больными в околотке был фельдфебель Антипин. Услыхав такие нерадостные вести с поля битвы, он обращается к своим соболезникам и говорит:
-- Братцы, наших Сибирцев поганые турки бьют, силою ломят, а мы-то чего тут лежим? Пойдемте, голубчики, на выручку; авось и мы уколотим хоть по одному нехристю...
Сказано, сделано: в пять минут из болящих составился целый взвод; мигом похватали ружья, патронные сумки, рысью побежали на позицию, где кипел настоящий ад, и сделали свое дело, да как! По приговору рот и начальства герой Антипин и трое из болящих получили георгиевские кресты; два убиты, четверо ранены, а у остальных -- замечательный случай: ни лихорадка, ни дизентерия не повторялись более...
-- Как рукой сняло,-- рассказывают про себя бывшие больные...
Таких эпизодов, таких геройских подвигов случилось в этот день много: спроси у Шпицбарта, кто ему спас жизнь? Спроси у Геннуша о том же; даже один денщик получил Георгия!
Свободное копирование
