На обеды к Тургеневу приглашались московские профессору и литераторы, принадлежавшие к так называемой европейской партии (Грановский, Кудрявцев, Забелин, Боткин, Кетчер, Феоктистов и др.), хотя он был в дружеских сношениях с некоторыми членами славянофильского кружка, особенно с С.Т. Аксаковым. Из артистов почти постоянно являлись Щепкин, Садовский и Шуйский и какой-то немец, может быть, подлинник Лемма (в "Дворянском гнезде"), мастерски игравший на фортепьяно. Иногда после обеда устраивался небольшой хор под управлением Шуйского, и гости, обладавшие голосом, исполняли тот или другой хор из какой-нибудь оперы, преимущественно из "Аскольдовой могилы". А иногда Садовский морил со смеха вымышленными рассказами, которые мне нравились больше рассказов Горбунова: в них ярче, интереснее выступал комизм, потому что соединялся с некоторым лицедейством... Одним словом, все было светло, радостно, дружелюбно, хотя по временам и не обходилось без споров, на которые москвичи были очень падки (не знаю, как теперь). При одном воспоминании об этом, уже давно минувшем времени я чувствую себя лучше, веселее, самодовольнее.
По выходе в свет "Записок охотника" известность Тургенева возрастала все больше и больше. Ряд таких произведений, как "Рудин", "Дворянское гнездо", "Отцы и дети", "Дым", возвели их производителя на первое место и возбудили глубокую к нему симпатию. Иначе и не могло быть, потому что Тургенев принадлежал к разряду талантов субъективных, то есть состоял в родстве с созданными им героями, представителями тогдашнего образа мыслей, страдал их недугами, был в числе людей слабовольных, не действующих, а размышляющих, заеденных, по его собственному выражению, рефлексией и анализом. С каким интересом читалось и перечитывалось "Дворянское гнездо"! Сколько чувств было возбуждено им, сколько слез оно стоило читателям и преимущественно читательницам! Некоторые места его так сильно действовали на чувства, что приходилось иногда на некоторое время прерывать чтение {Подобное действие, хотя и не в такой мере, производила повесть г. Григоровича "Антон-горемыка".}. Справедливость высказанного обнаружилась блистательно на публичных чтениях, устроенных в пользу общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым. Первое чтение состоялось 10 января 1860 года в зале Пассажа. Тургенев выбрал из своих сочинений этюд, или, пожалуй, характеристику: "Дон-Кихот и Гамлет". Надобно было присутствовать, чтобы понять впечатление, произведенное его выходом. Он долго не мог начать чтение, встреченный шумными, громкими рукоплесканиями, и даже несколько смутился от такого приема, доказавшего, что он был в то время наш излюбленный беллетрист. Особенное чувство выказывали те посетители, которые, будучи очень хорошо знакомы с его сочинениями, впервые лицом к лицу увидели сочинителя. Короче, львиная часть оваций досталась на долю Тургеневу, и вполне справедливо.
Свободное копирование
