19
Уже много лет спустя тесть умер в тайге. В очередной раз его забросили в тайгу, теперь уже на вертолете. С приходом цивилизации охотников теперь таким способом доставляли до охотничьих угодий, естественно, не бескорыстно. Перед отправкой в тайгу он пообещал жене прилететь домой на Новый год.
Вертолет прилетел за ним в установленный срок, но он к месту встречи не вышел. Почувствовав неладное, экипаж улетел. В следующий вылет организовали поиск с представителями власти. Нашли его мертвым в избушке на топчане.
Следов насильственной смерти не обнаружили, заключение судмедэкспертов – остановка сердца. Предположительно, после высадки, он перенес весь свой немудреный скарб к избушке, затопил печь, выполнил одному ему известный ритуал для удачной охоты, лег спать и во сне умер.
По прилету, люди первой обнаружили собаку, которая охраняла вещи, уже изрядно припорошенные снегом, сложенные в кучу возле избушки, которые Герман Алексеевич не успел занести внутрь.
Как выжила, чем питалась больше двух месяцев, неизвестно. Но тронуло людей до слез не это, а преданность хозяину. Когда труп Германа Алексеевича и все вещи занесли в вертолет, стали звать собаку, чтобы забрать ее с собой, она ни в какую не пошла в вертолет. Она, скорее всего, не понимала происходящего. Почему нет хозяина, почему ее зовут чужие люди? «Как же так, я улечу… А как же хозяин?» Ее должен был позвать хозяин, а он не звал, значит, он здесь, где они последний раз виделись. Ведь так было всегда: он уходил и обязательно возвращался, значит, так будет и в этот раз.
Так и осталась она в тайге ждать прихода хозяина. Несколько дней спустя, уже после похорон, сын Германа Алексеевича еще раз слетал в тайгу, чтобы забрать собаку домой. Да, они действительно и в этот раз у избушки обнаружили Горея (так звали пса), но он и снова не шел в вертолет, не давался в руки. Так они и не смогли забрать его из тайги.
Слышал много раз истории о собачьей преданности, но здесь все увидели это наяву. У присутствующих ком подступал к горлу, всех потрясло это до глубины души, и еще говорили, нужно было видеть глаза Горея. В них было все: и тоска, и недоумение, и непонимание происходящего.
Собаки на Севере – это, в основном, хаски и лайки, они и внешне мало чем отличались. Бесспорно то, что это лучшие помощники охотников, и не только.
Когда наш сын был еще маленький, было ему четыре годика, мы с Ниной, это был 1978 год, по туристической путевке полетели отдыхать на Кубу. Это сейчас слетать в экзотическую страну на отдых не проблема, были бы деньги. В наше время, когда мы жили за «железным занавесом», это было весьма проблематично. Но на Кубу, с кристально чистой биографией, было можно, потому как дружественная, социалистическая страна.
Так вот, мы на время поездки Женю оставили (потому как с детьми тоже было нельзя за границу, вдруг вы захотите остаться) у родителей Нины.
Они на время нашего отпуска оформили его в сельский детский сад. Так вот, в детский садик и обратно Женю возила собака. Герман Алексеевич провожал до детского сада, а вечером встречал. Утром Бурана, так звали пса, запрягали в сани, и они на санках ехали в сад, там их встречали, а вечером, таким же «макаром», провожали.
Обычно дети капризничают, когда их сдают в сад, а здесь только ради того, чтобы прокатиться на такой упряжке, проблем с детскими капризами не было. И сейчас, уже будучи взрослым человеком, это одно из наиболее ярких детских впечатлений, которое он помнит, и не только помнит, но и с восторгом рассказывает.
