Уже умудренный богатым житейским опытом по части загранкомандировок, на февраль-март 1995 г. я по собственному почину запланировал себе четвертую месячную поездку с лекциями по США. Места назначения были как знакомые, так и новые: Техасский университет в Остине, столице штата (28 февраля) -- Университет Аризоны в Тюсоне (7 марта) -- Мейза Стейт Колледж в городе Гранд Джанкшн, Колорадо (13 марта) -- Университет Айовы в Айова-Сити (15 марта) -- Гарвардский университет (24 марта) -- университет Брауна в Провиденсе, штат Род Айлэнд (27 марта). Наверняка у вас возникает резонный вопрос: как это я умудрялся столь легко передвигаться по территория США? Кто платил за это?
В то лихое время из США в Москву без промежуточных посадок летала одна-единственная американская авиакомпания -- Дельта. Она вела борьбу с конкурентами за клиентов и для этой цели ввела в действие удивительную программу -- "Посети Америку". Если ты покупал в Дельте билет на трансатлантический авиарейс, то в дополнение к нему имел право на приобретение задешево (помнится всего 700 долларов) "подсадочного" билета на любые внутренние рейсы Дельты по США сроком на один месяц. Когда я впервые совершенно случайно узнал об этой программе, я не хотел верить своим ушам: она будто была создана специально для моего турне.
Практически "подсадочный" билет означал, что ты мог летать на Дельте по внутренним линиям США в течение месяца столько, сколько позволяло здоровье -- хоть по десять раз на дню. При одном условии -- если на рейсе были свободные места для "подсадки". Между тем, зима -- не сезон, и я ни разу не попадал со своим волшебным билетом в трудное положение. Гингерич установил для меня негласную таксу: в дополнение к гостинице за каждую лекцию мне платили от 600 до 800 долларов, и отсюда следовало, что 700 долларов в месяц за все внутриамериканские перелеты никак не обременяют моего общего бюджета. Единственно, что я мог долететь только туда, куда летала Дельта или ее компаньоны. Но они летали практически повсюду.
Российская наука погрузилась в те годы в глубокую нищету. Моя зарплата исчислялась не в сотнях, а в десятках долларов в месяц. Гонорары от лекций в США были не роскошью, а средством выживания. В это время Оля вместе с коллегами занялась частной юридической практикой, и это еще в гораздо большей степени поддерживало нашу семью на плаву.
Я уже был замдиректора ИИЕиТа, подолгу замещал директора, административные обязанности отнимали массу времени, но изо всех сил я старался продолжать свое исследование рождения Зодиака. Я считал и продолжаю считать, что эта работа -- моя лебединая песня. На одной чаше весов лежит несколько сотен моих "обычных" публикаций, на другой -- открытие глубочайшей древности культурной истории человечества. Я забросил все другие направления своей научной деятельности и думал только о Зодиаке.
Сегодня, по прошествии двадцати лет непрерывной работы, я могу изложить свои зодиакальные открытия предельно просто. Зодиак -- это "дорога Солнца" на небе и естественно предположить, что на этой дороге имеют значение четыре ее особые точки: два равноденствия и два солнцестояния (четыре сезона). Их положение во времени древнейшие наблюдатели могли определять с точностью 2-3 дней безо всяких проблем с помощью вертикально воткнутого в землю шеста. Из-за астрономического явления прецессии положения этих четырех точек меняются среди звезд; они переходят в соседние созвездия, грубо говоря, каждые две тысячи лет.
Астрономически нетрудно установить, что в период приблизительно 6000-4000 лет до н.э. указанные четыре особых точки располагались соответственно в созвездиях Близнецы -- Дева -- Стрелец -- Рыбы. В период округленно 4000-2000 лет до н.э. эти точки сместились в зодиакальные созвездия Телец -- Лев -- Скорпион -- Водолей. Наконец, в период после 2000 года до н.э. и до начала нашей эры маркерами особых положений Солнца были Овен -- Рак -- Весы -- Козерог.
Я обратил внимание, что получившиеся три квартета резко различаются между собой по природе символизма и по ряду других параметров, включая средние размеры. Доказательство этого требует привлечения многочисленных памятников дописьменной истории человечества и воспроизводить их здесь неуместно. Главный же вывод из проделанной работы: систематические астрономические наблюдения на небе начались задолго до изобретения письменности, а формирование Зодиака осуществлялось поэтапно в три стадии. Названия зодиакальных созвездий были символами -- детьми своего времени, отражающими как эпоху их введения, так и специфику четырех сезонов солнечного года.
Мои трудности в продвижении данной концепции связаны с тем, что она воистину междисциплинарна. Я сел меж двух стульев: историки не понимают ее астрономических предпосылок, астрономы же пугаются, когда я доказываю, что внедрение небесных маркеров началось именно после Неолитической революции и расшифровываю смысл символизма зодиакальных названий. Полтора десятка моих публикаций на темы о Зодиаке по-русски, английски, немецки, итальянски до сих пор встречают как бурные восторги, так и полное отторжение. До сих пор мне не удается найти издателя для книги о Зодиаке -- первой в моей практике, написанной в оригинале по-английски. Русского текста этой рукописи не существует.
Особенно усердствует в неприятии моих взглядов на эволюцию Зодиака австралийский страховой агент Гэри Томпсон. Будучи в Мельбурне, я специально нашел его и потратил несколько часов в надежде переубедить. Любитель астрономии, Гэри плохо понимает суть моих астрономических выкладок, однако остается непреклонным в своем критицизме. На своем сайте в интернете он даже завел специальный раздел с критикой Гурштейна. Эти бодания портят много крови, но никакой возможности избавиться от его докучливой писанины у меня нет. Его ошибка, как и некоторых других, заключается в том, что они не могут шагнуть за "горизонт событий", которым является для них письменная история. На самом же деле, корни Зодиака таятся гораздо глубже во времени, чем изобретение письменности.
Свободное копирование
