С.Р.Микулинский вверг меня в два безнадежных проекта -- "Историю культурного и научного развития человечества" и "Историю Академии наук СССР".
Со времени своего основания (16 ноября 1945 г.) ЮНЕСКО задумало монументальную работу под названием "История научного и культурного развития человечества". Первый из шести задуманных томов вышел из печати в 1963 г. Работа была встречена с одобрением. В 1978 г. Генеральная конференция ЮНЕСКО полностью обновила проект и изменила периодизацию. Новая публикация должна была содержать уже семь томов со следующей разбивкой:
Том I: Доисторический период и начала цивилизации.
Том II: От третьего тысячелетия до седьмого века до н.э.
Том Ш: От седьмого века до н.э. до седьмого века н.э.
Том IV: От седьмого века до шестнадцатого века.
Том V: От шестнадцатого века до восемнадцатого века.
Том VI: Девятнадцатый век.
Том VII: Двадцатый век.
В окончательном виде при издании этот труд был переименован в "Историю человечества".
Шестой том этого труда ("Девятнадцатый век") был изначально отдан на откуп советским историкам. Главными действующими лицами были ректор Дипакадемии Министерства иностранных дел, чрезвычайный и полномочный посол, академик Сергей Леонидович Тихвинский (род. в 1918; в 1953-55 гг. резидент советской внешней разведки в Лондоне) и член-корреспондент С.Р.Микулинский. Последний объявил в институте конкурс на лучший вариант содержания тома. Было представлено три варианта: П.П.Гайденко, В.С.Кирсанова и мой. На диво, Микулинский признал меня победителем, и я стал его основным помощником по этому проекту. Т.Б.Романовская, свободно владевшая несколькими европейскими языками, тоже была вовлечена в эту заманчивую работу.
Инициативу в этом томе мы в конце концов, в связи с событиями в стране, утратили и ничего для ЮНЕСКО не написали. Но по этой линии у меня происходило много интересных встреч. Я общался с С.Л.Тихвинским и Юрием Николаевичем Афанасьевым (род. в 1934 г.) -- позднее вместе с Ельциным, Поповым и Собчаком -- активным членом межрегиональной депутатской группы, основателем и ректором Российского государственного гуманитарного университета, а в мои годы -- всего-навсего завсектором истории культуры зарубежных стран Института всеобщей истории АН СССР. В его крохотном секторе работала моя давняя знакомая (соседка) по Трубниковскому переулку Марианна Казимировна Узунова (жена видного историка и археолога Александра Александровича Формозова). Она переводила с коптского религиозные тексты и время от времени консультировалась со мной по астрономическим терминам.
Вспоминаю, с каким недоумением я в то время выслушивал тирады одного из потенциальных авторов тома Мариетты Омаровны Чудаковой. Литературовед М.О.Чудакова с 1965 по 1984 гг. работала в Отделе рукописей Государственной библиотеки СССР им. Ленина. В 1980 г. защитила докторскую диссертацию. Ее обвиняли -- не знаю, справедливо или несправедливо -- в том, что она незаконно делала ксерокопии рукописей М.А.Булгакова и за вознаграждение отправляла их для публикации зарубеж. Из Ленинки ее сместили, но она стала одним из "флагманов перестройки" и жестко критиковала советский режим. Чудакова написала наиболее подробную и удачную биографию М.А.Булгакова.
В связи с работой над шестым томом "Истории человечества" Микулинский раза два-три ездил в Париж, но ему явно претила идея прихватить с собой меня. Вообще в этом отношении он вел себя чисто по-советски. Типичный для него пример. Меня пригласили за счет принимающей стороны в Белградскую обсерваторию. Это было не только интересно, но и важно для меня, поскольку Югославия числилась капстраной, а я до той поры ездил только в страны соцлагеря: Польшу, Чехословакию и Болгарию. Вся долгая канитель с оформлением характеристики и прочих документов была преодолена, и через несколько дней я должен был вылетать. Встречает меня на бегу Микулинский в коридоре ИИЕиТа и бросает:
-- Я вчера в Президиуме встретил человека из Иностранного отдела, и он меня спросил: да надо ли вам действительно ехать? Я подумал, что вам это не надо и ответил: да он и не хочет. Так что мы вашу поездку отменили.
Я написал выше, что Микулинский вверг меня в два бездонных проекта. Вторым была "История Академии наук СССР". Давным-давно вышли два тома истории Академии дореволюционного периода. Проблема была с советским периодом, и было даже неясно, как к нему подступиться. Можно идти от специализации: история математики, история биологии, история геологии, и т.д. Но при таком подходе выпадает общая история Академии с ее выборами, структурой, финансами, политическим местом в государстве. Начнешь заниматься общими вопросами, упускаешь исторический фон.
Свободное копирование
