21 января
В девять часов подняла телефоном Наташа Гончарова. Когда не надо, все становятся аккуратными - она спрашивала, будет ли репетиция и в котором часу. Я сказал, что спектакль отменён и что я уезжаю в Крым. Удивление, затем:
- Смотрите, привезите мне оттуда миртовую ветку!
- Я вам привезу кусочек ледышки, потому что там морозы и снег, - ответил я и, распрощавшись, пошёл досыпать.
Днём пошёл к Алфёрову, взял триста рублей, потом купил химический карандаш для писем с дороги, причём мне дали самый простой. В Консерватории Черепнин сообщил, что относительно спектакля не всё ещё потеряно: Глазунов перестал пить, а Принцесса в Петербурге - быть может, всё уладится. К моей поездке отнёсся с одобрением и даёт мне недельный отпуск, но просит подождать два дня до выяснения вопроса о спектакле.
Весной проектируется большой концерт с программой: 7-я симфония и скрипичный концерт Бетховена, увертюра с вакханалией из «Тангейзера», «Челлини» Берлиоза и ещё какой-нибудь фортепианный концерт. А нельзя ли, чтобы мой?
Вечером пришёл Макс. Мы только что расположились с ним у меня в комнате, как зазвонили от Корсак и стали умолять приехать, да так настойчиво, что я, ругаясь, поехал.
Свободное копирование
