29 декабря
Вечером был Макс, Катя Игнатьева и трио Яблоньских. Надоедали нам с Максом и не давали уединиться во имя «жёлтой книги». Пани гадала мне и нагадала кучу мерзостей.
Лёг в два, встал в двенадцать. У Концерта пребойкое скерцо, но не выходит достойная середина. От Кальвошки милая открытка: интересуется вторым Концертом и ждёт первый.
Днём пошёл в Международный банк узнать, примут ли меня туда на онкольный счёт. На Невском нежданно столкнулся с Максом, шедшим по делу, но не торопившимся. Видно, нам суждено ходить по Невскому вместе. У него мало денег на праздники. Я решил дать ему. Зашли в контору Алфёрова и, хотя я уже выбрал все деньги, выигранные на бирже, я взял в счёт будущих благ двести рублей, сто отдал Максу, сто - себе. От моих денег за Ор.14 остаётся семьдесят рублей (сто прожито, двадцать пять дано Максу).
Пошёл на каток. Вчерашняя очаровательница мелькнула и скрылась. Зато была Вера Алперс. Я мило подъехал к ней и начал каким-то комплиментом. Но она загнула опять объяснение, как и братец. Вера сказала, что, коли я не даю разъяснения своим небрежностям, мы должны раззнакомиться. Я сказал, что это в её власти, но что грех на душу берёт она. Смеясь, я предложил ей проститься в последний раз, чтобы более не кланяться. Она сказала, что она не говорит этого. Я ответил, что она именно это и говорит. И простился.
Вечером иду на ёлку к Жеребцовой-Андреевой. Иду с удовольствием – там будет весь её класс. Вот как я привязан к Консерватории и обитателям ея!
Свободное копирование
