6 октября, пятница.
Сегодня посещали Альбини многие из здешних почетных медиков. Странное дело! Никто лучше их не знает, что делается в свете, оттого ли, что они, рыская беспрестанно по разным домам, имеют случаи узнавать вообще о всех происшествиях или имеют какие-нибудь особые источники, из которых могут почерпать новости; только им все известно лучше и обстоятельнее, нежели самому князю Одоевскому, который тратит такие большие суммы на содержание своих городских и загородных корреспондентов. Между прочим, гг. медики рассказывали, что вообще во всех сословиях одна речь: "благословения государю, и что, по одному его слову, все бы готовы были -- старый и малый, знатный и простолюдин -- не токмо жертвовать своим состоянием, но сами лично приняться за оружие и стать в ряды воинов на защиту престола и отечества". Как теперь кстати стих Дмитриева:
Речешь -- и двигается полсвета и проч.
Между тем как гости мои были заняты докторами, я воспользовался свободным временем и сделал несколько необходимых визитов, которые должен бы сделать несколько дней назад. Был у тетки Прасковьи Гавриловны, был у твоих Семеновых. Милые кузины наши Вишневские и твои сестры добреют и полнеют, но не молодеют: пора, пора! Но я боюсь, чтобы пора уже не прошла. Заезжал к Лобковым: востроглазая Арина Петровна так же хороша, так же весела и так же насмешлива по-прежнему; и нельзя не любить ее; но четырехмесячное отсутствие и серьезные размышления много меня изменили. К чему могла повести меня эта исключительная привязанность?
Из оды И. И. Дмитриева "Глас патриота на взятие Варшавы". Ода обращена к Екатерине II. Дмитриев пишет:
Речешь -- и двигнется полсвета.
Различный образ и язык.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Твой росс весь мир дрожать заставит;
Наполнит громом чудных дел
И там столпы свои поставит,