6. Время страшных экзаменов
Статистика - имя прилагательное, хотя на неё ссылаются как что-то объективное и важное. Только отдельным людям от этого - никак, у них просто жизнь, часто жуткая на очень впечатляющем статистическом фоне. Посему, определение Наума Коржавина, будто задача литературы - добывать гармонию из наличной жизни, меня не устраивает, и кошмары этой"наличной жизни" спать часто не дают...
Белгородскую область создали искусственно, "разукрупнив" соседей с востока и севера, но она прижилась, и появились там обком, облисполком и прочие областные органы, коих советская власть создавать умела. И работал на высокой должности в одном из этих заведений заслуженный человек, отличившийся на фронтах войны, и квартиру ему выделили отличную, прямо на центральной трассе, соединявшей Москву и Харьков, рядом с работой. И родился у него сын, Сашка, гордость и надежда семейная, ибо был смышлёным, любознательным и со шпаной местной(а где её не было?) не якшался, отца не позорил, а школу закончив, поступил в Курский медицинский институт, наезжая домой по воскресеньям, а на последних курсах и чаще, причина была для этого весомая.
Рядышком проживала его юная знакомая, Люда, тоже с хорошими родителями, в школе училась той же самой, разве что была на пять лет помладше, и обратила она внимание на продвинутого соседа, уже заканчивая школу. Дружить они начали, сопротивления родителей не чувствовали и всё продвигалось в хорошем направлении, даже уединялись по воскресеньям у него дома, когда папаша на дачу (а какой он руководитель без дачи-то?)уезжал. И планировали вместе куда-то поехать после экзаменов июньских.
На очередной экзамен она не явилась. В школе забили тревогу, девочкой Людмила слыла аккуратной и ответственной. Родители её думали, что она заночевала у подружки - билеты штудировала. Ан нет! И Саша как в воду канул - не приехал на очередное воскресенье, позвонил, что тяжёлые экзамены после пятого курса, все дисциплины клинические, материала много... Мало ли причин?
А девочка - пропала! Милиция ищет, всех распрашивают по второму, третьему кругу - ни-че-го не понятно... Родители Саши с дачи вернулись, все на них косятся - а что они могут добавить? Но вот появился в подъезде запах неприятный гнилья, чего сроду в этом доме не было. Может, кошка где сдохла? Посветили фонариками в подвале, разное старьё, парочка старых чемоданов, рухлядь... Но запах явно оттуда, и какой ещё!
Дворнику приказали очистить подвал... Он доложил, что чемоданы "неподъёмные и такие вонючие, что сил нет". Открыли их:
в полиэтиленовых пакетах куски расчленённого тела... Мать Людочки опознала дочь... Тут взяли в оборот студента, в аккурат перед последним экзаменом, гинекологией, бывшего на подозрении с самого начала, ибо трудно было не заметить его образ жизни, резко изменившийся. Он, разумеется, отпирался поначалу, только факты - штука упрямая, собственная мать дала показания в том, что "чемоданы похожи на наши давно выброшенные старые". А вот отпечатки пальцев Саши на давно выброшенных чемоданах ни она, ни сын объяснить не могли. Назревал более, чем скандал - Белгород был городком хоть и областным, но маленьким, шила не утаишь, и хотя гласность наступит лишь через пятнадцать лет, слухи о следствии просачивались в народ. Суд был открытым...
Со слов подследственного, он с Людой только крепко целовались, а"это самое" было всего один раз. Или два. Весной. И когда стало очевидно, что девушка беременна, молодые решили, что сейчас не время заводить детей и нужно сделать аборт, чтобы никто и не подумал чего... А как делать, чтобы "ни-ни"? Тут-то студент пятого курса и предложил свои услуги - сущие пустяки, он сколько раз видел, как это делается! Выкрасть инструменты подходящие в СССР было - раз плюнуть. А обеденный стол со стопками книг - не хуже гинекологического кресла. Раз-два - начали! Даже анестезию новокаином краденым сделал. Только что-то не заладилось... Кровить стало, Саша подумал, что плохо выскоблил, и в следующем заходе выгреб кишку, оттуда тонкой струйкой била артериальная кровь. Людочка всё терпела, только стонала, а кровь всё текла и текла, не собираясь останавливаться, что поставило будущего эскулапа в тупик... Он вышел на улицу и отправился в городскую больницу -
через дорогу! - побеседовать с дежурным гинекологом, что делают в таких случаях в больницах. Когда он вернулся домой, наполненный необходимыми ему практическими советами, девушки уже не было в живых. И с поля боя не всех раненых в госпиталь довозят, острая кровопотеря - штука критическая...
Расчленял он её очень анатомично, по суставам, так что никаких топоров, только столовый нож. Части сложил в полиэтиленовые кульки, кульки - в старые чемоданы, снёс их в подвал, дабы потом как-нибудь выкинуть, всё вытер и вымыл, барахлишко девушки сложил в отдельный мешок и ночью по дороге на вокзал засунул в дальний мусорный бак. Вроде бы всё предусмотрел, никем не замечен. К экзаменам можно готовиться и в общаге, а о том, что случилось - просто забыть...
Прокурор просил высшую меру, заменили её пятнадцатью годами строгого режима. По статистике кто-то не закончил школу, столько-то выгнали из мединститутов, но сколько несчастных судеб превращено в оные одним идиотским решением, статистика не знает. Как и ответа на простой вопрос: как обедается за столом, на котором убили человека?
14. 8. 2010
Свободное копирование
