Дину высылали в Харьков, она ехала одна, Илюшка оставался у бабушки Веры Михайловны. Что будет с нами? Вопрос решился как-то сам собой: мы пойдем в детский дом, ведь это ненадолго, ведь скоро все выяснится. Но для проформы, что ли, Дина послала нас посоветоваться с отцовской сестрой Галиной, любимой подругой моей мамы. Она жила с мужем - впоследствии очень известным ученым-химиком академиком С.С. Медведевым и сыном, немного младше меня. Я часто бывала у нее вместе с мамой, в высоком доме с темной лестницей на углу Кривоколенного и Армянского переулков, в трех маленьких комнатах в коммунальной квартире. Стены ее комнаты были тесно увешаны картинами, среди них был большой ее портрет - красивое, тонкое правильное лицо, темные волнистые волосы, синяя блуза с белым воротником апаш. Рядом ее собственные рисунки. Тетя Галя была художницей и работала в театре им.Вахтангова.
Весенним днем 1938 г. мы с Валей отправились советоваться о своем будущем, в сущности, уже решенном. Поднялись по высокой лестнице, позвонили. Дверь открыла тетя Галя. Боже, как она испугалась! Не знала, что делать. Мы стояли, не раздеваясь, в полутемной большей прихожей, а она ушла куда-то в недра своих комнат. Вернулась скоро и стала совать нам в карманы конфеты. "Ко мне нельзя, - быстро и тихо говорила она. - Сергей Сергеич занимается, ему нельзя мешать". Тихонько подталкивая, быстро вела нас к выходной двери. С облегчением вышла с нами на лестничную площадку. "Никогда больше сюда не приходите, ладно? Идите". И мы пошли и вернулись домой и ни о чем не разговаривали по дороге. Дома Валя, ни разу не плакавший за эти полгода, уткнулся в подушку и зарыдал. Много лет спустя я рассказала об этом маме. После возвращения из лагеря она общалась с Галей, бывала у нее, живала иногда. И однажды передала ей мой рассказ. "Екатерина Михайловна, - сказала Галина, - посмотрите на меня. Неужели Вы верите, что я могла так поступить?" И мама поверила ей и не поверила мне. Но меня Галя невзлюбила, впрочем, невзлюбила она меня еще до этого разговора с мамой. Ведь тех, с кем плохо поступают, не любят. Но странная штука жизнь. В 1943 г. я приехала в Москву поступать в институт, одна, без копейки денег, и мне решительно некуда было пойти. Я помнила только телефон тети Гали, позвонила ей и пришла. Она была совсем одна, приняла меня, оставила переночевать, а на другой день отвела к брату Павлу, где суждено мне было прислониться на следующие четыре года.
Свободное копирование
