В нашем классе стали появляться ученики из Ленинграда. В наш класс поступила Нонна Артемьева. Мы с семьей Артемьевых стали близкими людьми. «Вагонка» заполнилась до отказа. Артемьевых поселили в бараках, примерно в километре от нашего дома. Вода в колонках на улице, так же как «удобства» с выгребными ямами. Все что из ям выгребали, пирамидами возвышалось по улицам. Я знала, что нас называют «выковыренные», но наивно предполагала, что мы «перебазированные», но то, что случилось около лужи перед нашей школой говорило совсем о другом. Меня окружила кучка ребят из младших классов и стали толкать из стороны в сторону, желая сбить с ног. Я была в ватнике, они стали бить сильнее, я уворачивалась. Это заметил младший брат Нонны, Виктор, вытащил меня из кучи и о чем-то стал говорить с нападающим. Виктор подошел ко мне, совершенно бледный, и сказал:
«Меня подкололи».
Ниже ватника брюки пропитались кровью. Парень, с которым он разговаривал, пырнул его финкой. Из школы вышел сторож с ружьем, и шайка разбежалась в разные стороны. Я побежала к заводоуправлению. Там стояли легковые машины. Шофера не пришлось уговаривать. Он отвез Виктора в госпиталь. Там мне сказали, что Виктора пырнули настоящей финкой, и могли пострадать внутренние органы, но бандит был маленького роста, и удар попал в бедро. Я переживала, что такое происшествие случилось из-за меня. Мы с Виктором были ровесниками, но он лучше разбирался в детском криминальном мире и спас меня.
Все лето я проработала в Архитектурном бюро, сначала ученицей, потом выучилась и стала выполнять текущую работу копировщицы. В следующем учебном году нас перевели в другую школу с новыми учителями, очень хорошими. Учитель по математике пришел в школу прямо из госпиталя с протезом на правой руке, на которую была постоянно надета кожаная перчатка. Он очень ловко чертил на доске мелом по линеечке. Звали его Иван Петрович, он был человеком закрытым, никто ничего о нем не знал. Он дружески общался с Идой Моисеевной. Она нам высказала свое предположение, что он большой ученый. Об учениках он говорил охотно. Меня он называл «девочка с мужским мышлением». Со мной единственной в классе он говорил на ты.
Свободное копирование
