С Асей Лащивер мы навестили недавно освободившегося Сергея Григорьянца. У него же и отпечатали текст. Сергей письмо не подписал. Возник вопрос, как передать послание форуму? Тут я хлопнул себя по лбу: «Так ведь Сахаров может, его и попросим!». Позвонил Андрею Дмитриевичу. Поздравил его с возвращением и изложил просьбу.
— Знаете что, Кирилл, приезжайте сейчас ко мне. Всё и обсудим.
— Ничего, что время позднее?
— Приезжайте, приезжайте.
Поехал к Сахарову. Благо живет он неподалеку от Курского вокзала. Домой добираться будет удобно. После обычного обмена любезностями приступили к делу. Вручил текст и высказал просьбу. Елена Георгиевна сразу почувствовала подвох. Андрей Дмитриевич, разумеется, тоже. Но, будучи мягким, деликатным человеком, он пытался объясниться. Боннер, не в пример мужу, сразу перешла в атаку — характер у нее другой.
— Зачем же беспокоить Андрея Дмитриевича по такому вопросу в столь поздний час?
— Простите, Елена Георгиевна, за столь позднее вторжение. Право же, только настоятельная необходимость заставила вас потревожить.
Боннер еще несколько раз упомянула о позднем времени. Я еще несколько раз извинился. А потом вошел во вкус. Как только Елена Георгиевна открывала рот, я неизменно просил прощения за доставленное визитом беспокойство. Когда извиняешься раз, другой — это вежливость. Когда извиняешься десяток раз — это уже насмешка. Наконец Боннер поняла и примолкла. Да и Андрей Дмитриевич ее одергивал: «Лена, Лена!».
Разбираем содержание письма. Андрей Дмитриевич начинает искать возражения.
— Разве говорить правду не всегда этично? В том числе и на форуме?
— Наверное, всё зависит от обстоятельств. Но мы ничего не утверждаем. Только ставим вопрос об этичности. Думаю, это позволительно.
Сахаров несколько раз перечитывал письмо. Мне даже стало его жаль. Он мучительно искал доводы против и не мог найти. Елена Георгиевна пришла мужу на выручку.
— По-вашему, Андрей Дмитриевич — курьер, должен письма носить?
— Нет, конечно. Но только Андрей Дмитриевич может письмо зачитать. Или хотя бы передать. Если соседняя камера слева просит меня передать записку другой моей соседней камере, справа, я это сделаю. Даже если сама записка мне неприятна.
Наконец Сахаров решился:
— Знаете, Кирилл, я не смогу выполнить вашу просьбу.
— Хорошо, Андрей Дмитриевич. Мы понимаем, письмо вам неприятно. Но то, что мы к вам обратились, говорит о нашем к вам уважении.
— Вы во мне ошиблись.
И прозвучало так, словно не в данном только случае ошиблись. Я понял подобным образом. Попрощались.
— Надеюсь, Кирилл, мы расстаемся друзьями. И буду рад вас снова видеть.
— Конечно, Андрей Дмитриевич. Простите, Елена Георгиевна, еще раз за позднее посещение. До свидания.
Больше мы не виделись. А письмо отправилось почтой. Вряд ли оно дошло до участников форума.
Свободное копирование
