На следующее утро, 23 сентября, британский премьер, после всего происшедшего накануне, не решился лично встретиться с Гитлером, а послал ему письмо, в котором подробно изложил все то, что устно он пытался (без большого успеха) рассказать ему во время «беседы». Чемберлен теперь почувствовал, что сидеть за одним столом с фюрером не так приятно, как это ему раньше представлялось. Письмо премьера привело Гитлера в бешенство, и его ответ, полный брани, был получен Чемберленом только к вечеру 23-го. Британскому премьеру не оставалось ничего больше, как направить фюреру краткое послание, в котором он заявил, что, очевидно, ему больше нечего делать в Годесберге и что поэтому он возвращается домой. Однако Чемберлен не был бы Чемберленом, если бы здесь он поставил точку. Нет, даже теперь он все еще верил (хотел верить!) Гитлеру. Вот почему в своем «прощальном» послании Чемберлен просил прислать ему меморандум, в котором были бы точно изложены нынешние требования фюрера.
Именно в этот день, 23 сентября, по всей Европе поползли слухи о предстоящем разрыве между Гитлером и Чемберленом, а лорд Делавар и Р.А.Батлер в Женеве экстренно пригласили M.M.Литвинова и меня для беседы о мерах борьбы с агрессией.
Свободное копирование
