Приближалась весна 1949 года, а с ней и экзаменационная сессия. А после экзаменов меня опять, как магнитом потянуло в Мухино. Я поделился своими мыслями и переживаниями с Аидой и опять, как и в прошлый раз, был высмеян за своё пристрастие к «дремучим» местам отдыха. Она опять уезжала в Крым в какой-то санаторий. Только когда я учился уже в военном училище, и она ездила ко мне туда, как невеста, она рассказала мне, почему она каждый год ездила в Крым в санаторий, туберкулёзный. Но успокоила меня, что сейчас всё в порядке, и что ей больше ничего не грозит, все анализы в течение последних 2-х лет отличные. А ёщё позже я узнал, что и у Глафиры Прокофьевны в молодости были очень серьёзные проблемы с легкими. Её вылечил какой-то врач, чуть ли не фельдшер, когда они с Николаем Максимовичем жили на Волге, в начале 20-х годов, в Гражданскую войну. Этот эскулап делал её уколы креозота, чахотка исчезла, но вывалились все зубы. Но насколько я знаю, в последствии, в их семье, таких проблем ни у кого не было.
Опять я в дорогом моему сердцу Мухине. Всё кругом родное и знакомое. Шурины ребята подросли и повзрослели, теперь они главные мои компаньоны и товарищи по всем нашим мероприятиям. Юрка уже стал неплохим рыболовом и приобщает к этому занятию Славку, младшего брата, моего тёзку. Юрка весь в мать, воплощённая доброта, уравновешенность и отзывчивость. Славка, видимо, пошёл в папеньку, и обликом и характером, резкий, своенравный и задиристый. Но мы с Юркой с ним справлялись, пригрозив отлучить его от всех наших увлекательных занятий. Опять рыбалка, походы в лес за грибами и ягодами, помощь тёте Нюне по хозяйству. Она стала совсем старенькая, и нужно было позаботиться заготовить ей на зиму и дров и сена и на огороде помочь управиться, она теперь зимовала одна, Шура с ребятами и Настя постоянно жили в Москве, а в деревню приезжали только на лето. Она была очень рада моим приездам, я был уже взрослый парень и мог во многом помочь по хозяйству. Время в деревне за увлекательными занятиями пролетает очень быстро, не успеешь оглянуться, как уже пора уезжать. В этот раз расставание было особенно грустным, я чувствовал, что теперь долго не увижу Мухина и близких мне людей. Моё предчувствие не обмануло меня, в Мухино я попал только через 14 лет! Но в 1963 году Мухина уже не было, после неоднократного «поднятия» сельского хозяйства и связанных с этим процессом мероприятий, не менее половины деревень исчезло с лица российской земли, в это число попало и Мухино. Но об этом немного позже, когда попадём в 1963 год.
Свободное копирование
