13.11. Вчера разговелся после длительного перерыва в полётах. Не успели мы вернуться из Ростова, куда летали пассажирами (зайцами) на тренажёр, как уже с утра пораньше стояли в плане, естественно, на Благовещенск, с Кузьмой Григорьевичем.
Полёты, посадки удались вполне. Небольшие колебания в выдерживании параметров, конечно, были: немного частил, подбирая режим двигателей на глиссаде, непривычно отличающийся от летнего. Но это обычные издержки при переходе с летнего периода на зимние условия.
Посадка дома вообще получилась отменной, руление рульковским методом, спокойные и вовремя отдаваемые команды, – Кузьма Григорьевич остался доволен и поставил «отлично».
А я вошёл в колею. Сразу встала задача: в ближайших полётах отшлифовать ручное пилотирование и дать возможность полетать бедному Лёше, который без меня за два месяца выполнил всего два рейса. То ли жрут его, то ли всем на него наплевать. Эх, личностный фактор…
Когда человек собирается уходить, а тем более, когда он всем надоел, либо не сошёлся характерами с начальством, – ох и несладко ему приходится.
Лёша любит поболтать, часто повторяясь, да ещё с такими чисто бабьими нюансами, что надоест хоть кому. Я с этим мирюсь, а ценю его опыт и умение работать. А в эскадрилье он, добиваясь правды, только на Кирьяна три рапорта написал (и Кирьян три выговора схлопотал), но зато и он Лёшу травил, пинал и затыкал им дыры, пока не подвернулся я и мы не слетались. Но слава за Лёшей есть – вздорного ворчуна и склочника. Так что тот оставшийся год, который он ещё собирается пролетать до пенсии, будет для него несладким, если он как-то уйдёт из нашего экипажа. Поэтому он и держится за меня, а мне с ним удобно работать, потому что он надёжный пилот.
Поменьше бы наши начальники травили подчинённых за просто так, за неугодность, а думали бы о пользе их для дела. А то знают, что человек уходит, и ещё под зад пинают, чтобы, уходя, плюнул через плечо и не обернулся. Вторые пилоты их интересуют только перспективные, а у нас половина – старики. Правда, иные из стариков этих только кресло занимают, но у Лёши, к счастью, осталась любовь к полётам.
Миша Якунин всё с весны выгадывал, как бы повыгоднее уйти. Зная, что со штурманами у нас напряжёнка и летом отпуска не выпросить, написал весной рапорт на увольнение и ушёл на всё лето добирать заначки отпусков, намекнув начальству, что осенью, может статься, он ещё передумает и вернётся. Не вернулся. Нигде не работает, только что не бичует. Его идеал работы – шабашка, и он мечтает зимой шабашить, а летом в своё удовольствие ковыряться на даче.
Зная, что он давно надумал уйти, с ним перестали церемониться, спихнули в другую эскадрилью, дав понять, что всё, лафа кончилась, скорее бы развязаться. Заткнули дырку, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Ну, правда, он и носился со своим «я хоть завтра на пению, мне плевать…» А жаль, штурман он хороший.
Трагикомически всё сложилось у старика С. И так у него вечно в экипаже КВН, вечные отклонения и расшифровки. И везёт ему на всякие отказы. То, было, пару лет назад садился в Благовещенске с негорящей лампочкой одной ноги шасси, не зная, встала ли нога на замок, а вёз какого-то партийного деятеля, – так посадкой руководил по радио аж из Хабаровска случайно там оказавшийся Васин, и потом экипаж наградили именными часами. То совсем недавно на разбеге у них загорелось красное табло, прекратили взлёт и не выкатились – опять ценный подарок (кстати, инженером у них был мой Валера Копылов).
То ли он мечтал получить Заслуженного, то ли поверил слухам, что в этом году нам поднимут пенсии, – но в 57 лет сумел ещё раз в Москве пройти ЦВЛЭК и с великим трудом вернулся, чтобы полетать ещё полгодика. Но так как летал он всегда шероховато, в экипаже у него вечно нелады, а тут снова пошли расшифровки, а отряд (не сглазить бы) в этом году работает очень чисто, и едва ли не самое тёмное пятно – моя обидная сочинская посадка, – Медведев в тревоге и нетерпении не дождётся Нового года и даже с нами на разборе поделился своими тревогами и просил всех собраться и не допустить ЧП, – учитывая все эти факторы, стало ясно, что С. стал сейчас ходячей предпосылкой и бельмом на глазу, от него можно всего дождаться, а значит, лучше бы ему уйти на пенсию по-хорошему. А он ни в какую. Медведев его порет, а он встал навытяжку и долбит своё: виноват, исправлюсь! Да когда исправляться-то ему, деду?
Короче, Медведев стиснул зубы и слетал с ним на проверку. Конечно, куча замечаний, недоработок и нарушений. И поставил вопрос ребром: дал какой-то символический срок на исправление, после чего обещал проверить снова, и при малейшем… в общем, если не исправится (а куда уж старику-то суметь исправиться), придётся ставить вопрос о несоответствии его первому классу и занимаемой должности. Короче, сожрал.
С. тут же «заболел»; подошла полугодовая комиссия, старику она – в объёме годовой, положен велотренажёр, он, поразмыслив на досуге, его «не прошёл». Всё.
Это была последняя возможность сделать хорошую мину при плохой игре, а отряд избавился от лишней тревоги. И теперь мы с удовольствием, торжественно, с подарками, скоро проводим старика (да он ещё здоров как сохатый!) на заслуженный – ох, заслуженный! – отдых.
Уходить надо непобеждённым. Так ушли в своё время, в 50 лет, Сычёв и Петухов, и никто их не упрекнул, а в памяти они остались как хорошие мастера.
На недавнем разборе Медведев информировал, что ожидается постановление ЦК и Совета министров по работе Аэрофлота. И Куйбышев, и Мапуту – вина лётного состава. В Куйбышеве нарушили технологию работы и НПП и глупейше убили людей, а в Мозамбике просто нарушили схему захода на посадку. Так что кресло Бугаева шатается сильно. Всё ж-таки мы убили Президента страны – что ж это за правительственный экипаж такой, что ж это за лётчики у вас?
В последнем номере «Воздушного транспорта», по следам статьи о нашем управлении и отряде, новая статья. Новые подробности, новые действующие лица. Этот стиль работы, эти примеры типичны для всего Аэрофлота, да и для всей страны. Вот так наш отряд, наравне с Краснодарским, встал на виду у всего Союза.
Очень интересная стала жизнь, забурлила; свежая струя ворвалась в наш затхлый келейный мир.
Свободное копирование
