Дед привез бабусю мою, проплакавшую всю дорогу, в г. Царицын (позднее - Сталинград, Волгоград). По молодости лет (18) она решила, что опозорив так родителей своих, проклятая отцом (наверно!) вернуться или дать знать о себе не представляется возможным! Успокоенная женихом еле-еле, невеста заявила, что с парохода они должны пойти сначала в церковь, что и было сделано. На квартиру, снятую заранее, она прибыла уже женой.
Рассказывая эту историю своим уже взрослым детям, она так раскаивалась всегда в произошедшем, проклинала себя за то, что хотя бы дать о себе знать и то не удосужились, и только через восемь месяцев, готовясь стать матерью, заново все переосмысливая, явилась с мужем своим на суд родительский.
Отец, увидев их, побелел и сразу выбежал из комнаты, мать без чувств опустилась на пол. Молодые долго стояли на коленях, но прощения "испросили" и у родителей и у Бога. Когда отец, не выдержав, пустился в упреки и начал рассказывать, как Волгу баграми мерили не одну неделю, мать только указала ему на округлившуюся фигуру дочери... Будущее дитя помогло уладить конфликт. Сама же бабуся моя до самой своей смерти истово молилась и вымаливала прощения Бога. Родив девятерых, наверно иногда представляла - а если бы и с ней они также!?
Семейство, несмотря на такую ораву, часто переезжало с места на место. Отец иногда уезжал на заработки один, ненадолго наведываясь, запрограммировав при этом новую жизнь. Знаю, что жили и в Астрахани и в Царицыне, Нижнем Новгороде, Балахне. Осели в Татарии. Жили в деревне Отарное под г. Мамадышем, а потом в нем самом.
Свободное копирование
