|
Как всякая литературная форма, и автобиография имеет свои положительные и отрицательные свойства. Ее положительное качество - непосредственность, подлинность, автентичность. Ее отрицательное - эгоцентризм: я, меня, мне, мною, обо мне. Это "ячество" отталкивает читателя и порою нестерпимо для автора. Ещё
|
|
|
На свет я явился 2 января 1883 года в Москве на Мясницкой улице... Родился я в мелко-купеческой еврейской семье, строго соблюдавшей все религиозные нравы и обряды, как завещено было предками... Ещё
|
|
|
Чтобы выколотить из своего "дела" необходимый прожиточный минимум, отец старался всячески уменьшить расходы не только по дому, но и по делу. Он сам и закупал товар, и продавал его, и вел переписку с покупателями, и был бухгалтером. Единственным его помощником был артельщик Сергей... Ещё
|
|
|
Прилежанием и усидчивостью я не отличался, но многое схватывал быстро, не задумываясь и не углубляясь. Чтением я никогда особенно не увлекался, - что, конечно, не исключало того, что я с упоением читал и перечитывал "Всадника без головы" или "Приключения капитана Гаттераса"... Ещё
|
|
|
В 1893 г. оказалась всего одна еврейская вакансия для поступающих в Лазаревский институт, а к осени появилось три новых претендента ее занять. Одним из них был знакомый мне Илюша Фондаминский (будущий Бунаков), которого я изредка, в большие праздники, встречал в молитвенном доме... Ещё
|
|
|
Мытарства - не столько мои, сколько мамаши - кончились благополучно благодаря случайности. Кто-то надоумил ее обратиться в канцелярию попечителя округа и узнать, имеется ли где-либо вакансия для евреев. Оттуда ее направили в соседнюю с канцелярией Округа 1-ую гимназию.... Ещё
|
|
|
В годы пребывания в гимназии шла неосознанная борьба двух влияний ортодоксально-еврейской семьи с унаследованными ею навыками и русской среды и культуры. По заведенному с детства обыкновению я ежедневно по утрам молился, следуя всем предписанным религией обрядам.... Ещё
|
|
|
В каждом классе нашей гимназии было два отделения: нормальное и параллельное. В младших классах не было худших врагов, чем "нормашки" для "паралешек" и обратно. Во время большой перемены для завтрака устраивались иногда общие "бои" - отделение шло на отделение, "стеной"... Ещё
|
|
|
Когда мы перешли во второй класс, среди вновь поступивших оказался Шер, Василий Владимирович, один из самых близких мне людей в течение многих лет будущий видный организатор московского типографского союза, впоследствии осужденный большевистским судом по бесславному процессу меньшевиков... Ещё
|
|
|
В четвертом классе неожиданно и неизвестно откуда появился новый ученик. Он ничего о себе не рассказывал, кроме того, что у него имеется в Москве брат адвокат, о котором он отзывался несколько свысока. Явно более взрослый, чем большинство из нас... Это был Свенцицкий, Валентин Павлович... Ещё
|
|
|
Мне было лет 13-14, когда в классе объявили, что, по распоряжению попечителя округа, учащимся средних учебных заведений отныне воспрещается появление в пассажах и на Кузнецком мосту после 4 часов... Ещё
|
|
|
Встречались мы и с Фондаминским, Илюшей и Раей, с Амалией Гавронской, Маней Тумаркиной. Обыкновенно это случалось летом в те годы, когда все мы жили в Сокольниках на даче неподалеку друг от друга. Мы встречались за игрой в крокет, на концертах, которые устраивались каждую пятницу... Ещё
|
|
|
В нашем гимназическом кружке революцией и не пахло. До самого окончания гимназии никто из нас и нас окружавших о революции и вообще о политике не думал, во всяком случае не говорил. Главная проблема, нас интересовавшая, была проблема морали - личной и общественной праведной жизни... Ещё
|
|
|
Кому-то из нас пришла мысль издавать журнал. Это было вдвойне недопустимо. Без специального разрешения в России того времени ничего не дозволялось печатать. Тем более не дозволялось печатать что-либо несовершеннолетним, воспитанникам средних учебных заведений... Ещё
|
|
|
Были в нашей гимназии, - не в нашем окружении и даже не в нашем классе, а в другом, нормальном отделении нашего класса или классом ниже нашего, ученики, получившие впоследствии всероссийскую известность и встретившиеся мне на жизненном пути. Так в 7-ой класс перевелся к нам из 5-ой гимназии Ильин... Ещё
|
|
|
С политикой впервые соприкоснулся я и мои ближайшие друзья в одном из старших классов гимназии, когда мы попали на собрание сверстников обоего пола, организованное учениками 7-ой гимназии. Заправилами здесь были Владимир Иков, в будущем видный участник процесса меньшевиков... Ещё
|
|
|
Летом 1900-го года, когда я перешел в 8-ой класс, родные предложили мне поехать заграницу - сопровождать 65-летнего деда в его поездке в Карлсбад. Дед страдал от диабета, но во всех прочих отношениях был вполне здоров, если не считать пришедшей к старости болезненной скупости... Ещё
|
|
|
Проскучав немилосердно три недели в Карлсбаде, без знакомых и без книг, я, в порядке возмещения за "труды", получил возможность съездить на три дня в Дрезден и Берлин... Здесь у меня была знакомая - Маня Тумаркина, впоследствии Авксентьева, потом Цетлина, которую я знал с 6-тилетнего своего возраста Ещё
|
|
|
Вернувшись в Москву, я вошел в свою прежнюю жизнь: гимназия, 4-5 раз в неделю у Васи Шера в теснейшей компании, то есть со Свенцицким и, реже, с Семенычем, и в более многолюдной, когда у Шера бывали и "не свои", - в частности, новые одноклассники Свенцицкого... Ещё
|
|
|
Окончание гимназии не было никак ознаменовано. В университет я перешел, как переходят к очередным делам. Только форму одежды сменил:.. Какой выбрать факультет, не составляло проблемы. Орлов, естественно, пошел на физико-математический. Мы с Шером остановились на юридическом,.. Ещё
|
|
|
Свободное копирование
