|
«Visse, scrisse, aто…» Как бы хотелось исчерпать статью о себе столь же скупо — тремя словами. Сами слова при этом были бы, вероятно, иными, чем эти три, которыми резюмировал свой жизненный путь Стендаль[ii]. Эти три слова — по-русски: «Жил, писал, любил»... Ещё
|
|
|
Должен сразу же предупредить: записки эти — совершенно безнравственны. И тут же должен огорчить тех, кто ожидает, что они полны безнравственных эпизодов, соблазнительных деталей или гривуазных описаний... Ещё
|
|
|
Кроме того, сейчас я наблюдаю еще любопытное явление. В этом писании снято еще одно противоречие. Это столько же… чтение, сколько и писание! Начиная страницу, раздел, а иногда фразу, я не знаю, куда меня поведет продолжение... Ещё
|
|
|
Не мальчуган, не мальчишка, а именно мальчик. Мальчик двенадцати лет. Послушный, воспитанный, шаркающий ножкой. Типичный мальчик из Риги. Мальчик из хорошей семьи. Вот чем я был в двенадцать лет. И вот чем я остался до седых волос... Ещё
|
|
|
Первым моим детским впечатлением был… крупный план. Первым воспоминанием — ветка черемухи или сирени, въехавшая в мою детскую через окно. На Рижском взморье. В Прибалтике. На даче. В Майоренгофе... Ещё
|
|
|
Отто Эч — это возможность устроиться на контракт в Америку. Завязать необходимое знакомство — [вот что] заботит товарища из торгпредства[iv]. Он странный товарищ. В кудрях и мягкой шляпе... Ещё
|
|
|
Краснокожие индейцы в перьях. Короли. И миллионеры. О них знаешь только по книгам, Фенимор Купер, Следопыт и Чингачгук. Нюсенжены, Саккары и [Каупервуды] Бальзака, Золя и Драйзера. В краснокожих играл. Царя в детстве видел. Королей не встречал никогда. О миллионерах знал только понаслышке... Ещё
|
|
|
Я помню елку. Всю в свечах, звездах, золоченых грецких орехах. Пересекая потоки золотых нитей, спадающих дождем от верхней венчающей звезды, ее опутывают цепи из золотой же бумаги. Это единственные цепи, известные буржуазному ребенку в тот нежный возраст... Ещё
|
|
|
Сколько раз, проходя мимо памятника Александру III, я мысленно примерял «вдову» — машину доктора Гильотена — к его гранитному постаменту… Ужасно хочется быть приобщенным к истории. Ну а какая же история без гильотины!.. Ещё
|
|
|
Обращение с Богом… Бабушка — Массалитинова и ее молитва (в «Детстве Горького»). Проповедница в «Табачной дороге»[ii]. У меня разговор с Богом шел почему-то на французский лад: мы с Богом были на Вы... Ещё
|
|
|
Последующее сильное и законченное впечатление на этих путях было… розенкрейцерство[i]. Невообразимо! Минск. 1920 год. Разгар гражданской войны... Ещё
|
|
|
Интересно, что порода деревьев «секвойя» названа в честь индейского вождя Секойя, а отдельные древесные гиганты носят фамилии большей частью в честь генералов гражданской войны, хотя среди них было больше «дубов». Самая крупная секвойя носит имя генерала Шермана, сжегшего в свое время Атланту... Ещё
|
|
|
Цитадель в годы моего детства в городе Риге была реальностью. Также как «замок», где жил губернатор. Или как «Пороховая башня» — одна из достопримечательностей старого города, с тремя каменными ядрами в боку. В цитадели концентрировалась военная администрация гарнизона... Ещё
|
|
|
Самый крупный писчебумажный магазин в Риге — на Купеческой улице. Любопытная эта улица «поперек себя толще» (это, кажется, обозначение для одного из персонажей «оригинального» «Пиноккио», которого я читал в самом раннем детстве, — тогда еще не было «вариантов» ни А. Толстого, ни А. Птушко... Ещё
|
|
|
Кажется, Спенсер отказался быть представленным Александру II. Он мотивировал это тем, что часто личное знакомство разбивает гораздо более благоприятное впечатление, создавшееся по литературной репутации. Часто это бывает так...
Иногда только слегка. Ещё
|
|
|
Что-то от подобного Люцифера или Агасфера было в мятущейся фигуре моего учителя, несоизмеримо более гениального, чем всеми признанный «канонизированный» К. С., но абсолютно лишенного той патриархальной уравновешенности, принимаемой за гармонию... Ещё
|
|
|
Детский рай — угловой магазин Фиреке. Нюрнбергские оловянные (плоские) солдатики в лубяных коробочках. «Индусские войска». «Джунгли». «Индейцы»... Ещё
|
|
|
Чуковский где-то очень давно и очень остроумно защищает футуристов. Он находит ту же абстрактную прелесть «дыр бул щир»’а[ii] (еще было хорошее: «Чеку вам бумбырь»), что мы находим в перечислении имен индейских племен у Лонгфелло.. Ещё
|
|
|
У околоточного надзирателя может быть самая неожиданная фамилия. Особенно если он в Риге. Ну кто, например, подумает, что у околоточного надзирателя может быть фамилия… Музис. А между тем это именно так... Ещё
|
|
|
Париж. 1930 год. Мадам Иветт Гильбер мне сама рассказывает об этом. Почему я в Париже? На пути в Америку. Почему у мадам Иветт?... Ещё
|
|
|
