Азим положил вещи на свою верхнюю полку и присел внизу. «Неужели домой?» - радостно стучало сердце.
Больше года прошло с того дня, как автобус привез из Худжанда в Москву Азима и еще 40 рабочих-таджиков, вряд ли понимавших значение слова «гастарбайтер».
Азим родился в глухом кишлаке на севере Таджикистана и был младшим ребенком в небогатой семье и единственным сыном, а значит единственной опорой родителей. Когда начался развал Союза, Азим еще учился в школе. Учился – это означает, что дети приходили утром в школу, отмечались, получали домашние задания и расходились. Вот почему, получив свидетельство об окончании школы, Азим остался не очень образованным, хорошо еще, что в начальной школе успел научиться читать и писать. Повышать свое образование было негде – даже имевшийся в доме телевизор не работал по причине почти постоянного отсутствия электричества.
Азим выбивался из сил в поисках заработков, родители старели и нуждались в лечении, пора было жениться, но на свадьбу тоже нужны деньги. Чувство ответственности перед семьей, долга перед родителями у таджиков в крови, с рождения, вот почему, поняв, что в Таджикистане ему не вытащить семью из нищеты, Азим решился ехать на заработки в Россию.
В автобусе его соседом оказался Саид. Саид был старше, опытнее, хорошо говорил по-русски, потому что вырос в городе, Азим смотрел на него с уважением и спрашивал всегда его совета. Саиду этот худенький и робкий паренек напоминал оставшегося дома младшего братишку, которого он всегда защищал. Так и возникла между ними, такими разными, дружба и полное доверие.
Вместе они доехали, вместе устроились на работу, на стройку в Подмосковье. Стройка была большая, серьезная, им сделали регистрацию и обеспечили жильем. Тесно забитый двухъярусными кроватями вагончик стоял на территории стройплощадки, внутри высокого забора, в углу имелись электроплитка и стол, кран с водой на улице, туалет в углу площадки - их все вполне устраивало. Работы было много, они очень уставали, но даже радовались, что смогут заработать.
Иногда кто-то из рабочих исчезал, шептались: «Погиб на стройке», или: «Убили за забором», но вслух не обсуждали, боясь потерять работу. Никто пропавших не искал, на их место приходили другие, и все.
Осенью оплату стали задерживать, а к зиме стройку совсем закрыли, рабочих разогнали, так и не заплатив.
Друзьям удалось устроиться на склад какой-то большой базы – здесь грузили товар, здесь же и жили, в подсобке. Уходя, хозяин закрывал их снаружи на замок, чтобы не украли товар и не сбежали. Они надеялись здесь пережить зиму, но случился пожар. Загорелся другой склад, но было много дыма, и они едва не задохнулись, запертые снаружи, они кричали и стучали, спаслись чудом. Несмотря на это, они бы остались здесь работать, но после пожара всю базу закрыли, склады опечатали.
Непривычные к холоду и плохо одетые, друзья очень мерзли, но на теплую одежду не было денег. Жили в заброшенных домах, в подъездах и подвалах, даже в коллекторах теплоцентрали. Они хватались за любую работу на любых условиях, но зимой работы было мало. Случайных заработков едва хватало на скудное питание. Они шутили: «Таджики народ выносливый, лишь бы весны дождаться», помогали друг другу, но иногда было невыносимо тяжело.
Саид стал уходить вечерами, возвращался с продуктами, с деньгами. Азим догадывался, что он ворует, но не осуждал друга - большому и сильному Саиду терпеть голод было труднее, хотя сам Азим воровать не хотел. Однажды Саид не вернулся – или поймали на краже, или попался скинхедам, или несчастный случай – узнать негде.
Так и не дождавшись друга, Азим решил найти поселок таджикских поселенцев под Москвой, о котором когда-то слышал.
Прожив в Москве несколько месяцев, Азим совсем не знал города. Еще во время работы на стройке Саид уговорил его поехать в один из выходных посмотреть Москву. Они ехали на автобусе, смотрели на красивые улицы, потом спустились по длинному эскалатору в метро. Многолюдная платформа, на которой людей было больше, чем жителей в его кишлаке, ослепительно яркая и шумная, ошеломила Азима.
Восхищенно озираясь, они вдруг услышали: «А ну, черножопые, мордой в пол!» Пассажиры метро с брезгливой поспешностью обходили их, лежащих лицами вниз на красивых, но грязных плитах, а милиционеры трясли их паспорта и справки, грозя обезьянником. Обнаружив у них деньги, милиционеры сразу подобрели и отпустили их, отобрав деньги. В испачканной одежде, униженные и расстроенные, вернулись они в свой вагончик и больше в Москву не ездили.
Предстоящая долгая поездка через весь город, до вокзала, потом на электричке, где лютовали скинхеды, вызывала у Азима ужас, но он надеялся на помощь земляков. Поселок он так и не нашел, наверное, напутал что-то, да к тому же заблудился. Так бы и увеличился список безвестно пропавших таджиков еще на одного бедолагу, если бы не подобрал его, едва живого от холода, сторож дачного поселка. Подобрал, отогрел и оставил у себя старательного и исполнительного паренька до весны.
Весной на дачи стали приезжать дачники, и у Азима появилась работа. Садово-огородные дела он, как сельский житель, знал прекрасно, а за время работы на стройке научился кое-чему по строительству, так что без дела не сидел. Позже он встретил бригаду земляков, выполнявших работы на сельских и дачных участках – дорожки, заборы, ремонт и строительство. В этой бригаде Азим проработал до конца сезона, заказов было много, и он наконец-то смог скопить денег, после чего решил вернуться домой.
Азим долго ходил по вагону, беспокоясь, как спрятать деньги. Долгие дни скитаний научили его никому не доверять и опасаться всех - он боялся воров, но еще больше боялся проверяющих и таможенников, отбирающих деньги. Не придумав ничего лучше, он решил спрятать деньги в мусорном бачке напротив туалета, где их точно не найдут. Он лежал на полке и караулил свой тайник. Азим не собирался спать – лишь на секунду прикрыл глаза, а открыв, увидел, что уже наступило утро.
Сердце тревожно кольнуло, он спрыгнул с полки, подбежал к бачку и открыл крышку. МУСОРНЫЙ БАЧОК БЫЛ ПУСТ! Он провел внутри дрожащими руками, еще не веря, но в бачке не было ничего – ни денег, ни даже мусора. Откуда мог знать забитый кишлачный парень, никогда не ездивший на поезде, что на рассвете поезд проходил санитарную зону, и проводники, как обычно, выбросили из бачков весь накопившийся мусор.
Он заплакал, тихо и безнадежно всхлипывая, жалея о деньгах и запоздало стыдясь своей глупости. Потом он хорошенько расспросил проводника и решил сойти с поезда, чтобы вернуться пешком обратно в санитарную зону и попробовать отыскать там свои деньги.
Когда он выходил из вагона на станции, соседка потихоньку сунула ему в сумку пакет с пирожками.
Поезд загудел и поехал своим маршрутом, на юг, оставив на рельсах тщедушную одинокую фигурку.
Немного постояв, маленький человечек побрел по шпалам назад, в Россию, сиротливо ежась под неприветливо моросящим дождем.
