Я вынуждена была сойти в Камышлове, что очень осложнило моё положение: здесь ни обо мне, ни о моей ситуации никто ничего не знал. А в Богдановиче – голодные мои дети в таких трудных обстоятельствах и совершенно измученная мама.
Я ринулась к начальнику станции (а может быть к начальнику смены – точно не знаю), буквально ворвалась в кабинет и, не замечая, что там ещё люди, с порога пытаюсь доказать неотложную необходимость отправить меня в Богданович. На вокзале людей – тьма тьмущая, и без помощи начальника мне не уехать. Я отстала от двоих маленьких детей, и моя мотивировка казалась очень убедительной.
Но совершенно неожиданно для меня, беседовавший с начальником какой-то солидный мужчина со спокойной иронией изрёк: На какие только хитрости не идут теперь люди, чтоб только уехать!», и, уже обращаясь ко мне: «Ну. сказала хотя бы, что отстала от одного! И то, от какого-то малюсенького. А то ведь, сразу от двоих. Да кто же тебе поверит! Откуда у тебя уже двое? На дураков, что ли, рассчитываешь?» - и т.д. Совершенно обезоруженно слушаю эту нотацию и не могу сразу найти выход – не знаю, как доказать свою правоту.
И вдруг вспоминаю, что при мне мой портфель со всеми документами, и там – Сашина метрика и Володина справка из больницы. Не доходя до стола начальника, я присела на полу, развернула свой великолепный, коричневой кожи вместительный двухстворчатый портфель (его мама купила мне еще в моём студенчестве) и стала быстро-быстро рыться в нём, загребая руками, как собака лапами. Лихорадочно достаю нужные справки и, оставив портфель на полу, бегом к столу – выкладываю перед начальником неоспоримые бумаги.
Только теперь, убедившись, что я не приврала насчёт детей, убедились в правдивости моего рассказа они выслушали меня, согласились созвониться со станцией Ощепково, и пообещали отправить меня ближайшим попутным транспортом.
Таковым оказался поезд, именовавшийся почему-то «Пятьсот Весёлым». Я впервые слышала о таком. А был это обыкновенный захудалый, замызганный товарняк, выручавший станции, переполненные в войну пассажирами. Ни обслуги, ни особого контроля при посадке – кто осилит - совсем как в кинофильмах о гражданской войне. И вагоны были переполнены до отказа. Мне бы самой не попасть в такой. Помогло Камышловское начальство – посадили в тамбур одного из товарных вагонов, и я была счастлива, что еду, хотя, как и в снегоочистителе, всю дорогу мне пришлось стоять.
Свободное копирование
