2001

 … Я склонюсь над твоими коленями
  Обниму их с неистовой силою,
И слезами и стихотвореньями
 Обожгу тебя, горькую, милую…
 Николай Заболоцкий

   
 Часть 1. Год 2001-й.

 -Верю, Господи, Ты давно уже простил рабу Твою Пелагею, любимую бабушку мою, не ведавшую, что творила она, когда, будучи несмышленым ребенком, не обученным вере из-за раннего сиротства, поддалась девочка глупому ликованию взрослых людей, рушивших колокольни и стены Петропавловского собора в самом сердце провинциального Александровск-Грушевского, переименованного с приходом новой власти в город Шахты. Прыгала, кривлялась, изображала дикий танец Пелагея вместе с другой детворой на руинах храма. Ты простил ей этот грех, Господи, ибо дал женщине сил мужественно вынести на протяжение всех последующих лет перипетии судьбы, свалившиеся на нее из-за этой вины. Не оставляй же рабу Твою и сейчас. Укрепи ее, Господи, ибо самое большое несчастье в жизни пришло к ней на склоне лет, дабы еще раз испытать ее сердце горем. Она пережила одного из своих детей.
 Перекрестившись на икону Спасителя, Татьяна подошла к изображению Казанской Божьей Матери. Она не была прихожанкой церкви и посещала ее изредка по велению сердца и души. Сейчас сердце и душа требовали попросить у Бога покоя и умиротворения для ее престарелой бабушки, никогда не ведающей этого самого покоя и живущей в тревоге за все человечество.
-Матерь Божья, пошли здоровья и сил бабушке моей, Пелагее Васильевне, матери рода моего, и попроси Всевышнего продлить дни ее жизни…
Горячий шепот молитвы сопровождался тихими всхлипами и долгими вздохами. Татьяна понимала, что на все есть Воля Божья и не внучке дано удержать земное существование мужественной восьмидесятисемилетней женщины, чьи глаза от постигшего ее горя вдруг обесцветились, а память превратилась в обрывки воспоминаний. Понимала Татьяна и причину своего душевного порыва. Не так давно, навещая бабушку, она услышала от нее слова, которые, ярко высветили из глубины души старой женщины устоявшееся чувство родственной любви:
-Я просыпаюсь рано, в четыре часа. Умываюсь и молюсь за всех вас, - сказала бабушка. А потом, наклонившись вперед, будто вовлекая в заговор, полушепотом добавила:
-Пока все спят, Бог меня первую услышит.
Как же хотелось сейчас Татьяне, чтобы и ее молитву услышал Бог.