Дорогой Коля! Я тебе послал письмо почтой, но сейчас едет один в Саратов и я опять пишу. Что тебе писать, когда я совершенно не знаю, что с тобой, как ты-то мог попасть в тюрьму?.. Не верю и не могу согласиться с тем, что ты способен быть хоть каким-нибудь преступником, хотя уж 5-й год мы не виделись и ничего почти не знаем друг о друге.
Ну вот что, дружище, непременно напиши мне все, в чем дело, нуждаешься ли ты в деньгах, если нуждаешься, то вышлю немедленно и, если срок твоего отбывания скоро истекает, то приезжай ко мне, как к брату. Я не верю, что ты преступником можешь быть, и на меня даже очень подействовало, когда я получил это известие из дому.
Из дому я получил коротенькое письмецо, одно за весь год, из письма видно, что они разграблены и бедствуют, но все живы.
Я с Ривой (Ревекка Михайловна — жена) и дочкой нахожусь в Казани в Управлении снабжением Западной армии. Уже год, как я в Красной армии... Живем по-пролетарски, с трудом сводим концы с концами, т. е. не голодаем... хотя, кроме пайка, ничего не получаем, а картофель здесь — это буржуазный предрассудок. Занимаю должность — “для поручений” при комиссаре, товарищ, который передаст тебе письмо, все расскажет.
Пиши немедленно по адресу: г. Казань, Управление снабжения Западной армии, Ю. Кагановичу. Будь здоров, Юлий”
Свободное копирование
