Мемуары 8 - Съемки у Тарковского

Москва ноябрь 1974г.
--------------------------

Во время моего пребывания на ЗИЛе я снялся в эпизодической роли в фильме “Зеркало” у Андрея Тарковского. А получилось это так.

В то время я часто заходил в испанский центр (ИЦ, что на углу нынешней Рождественки с Кузнецким мостом. Это был кусочек Испании, где я мог не только поговорить со стариками на испанском или выпить не чашку, а чашечку настоящего крепкого кофе, но и раствориться в очень близкой моей душе испанской действительности, пусть созданной в собственном воображении и с помощью рассказанного стариками, которые, несмотря на 40-летнее пребывание в России, сохраняли чистый образный кастильский язык и изъяснялись на русском с кошмарным акцентом. Царила семейная атмосфера, все были на ты, независимо от большой разницы в возрасте, доверие было абсолютным, слово выполнялось, атмосфера этой близости расслабляла.

В один прекрасный вечер в ИЦ зашли Анхел Гутьерес(русский испанец, режиссер театра "Ромен", играл главную роль в фильме “Салют Мария”) со своим другом Андреем Тарковским, который подыскивал настоящих(с точки зрения русского человека, т.е отвечающим стереотипам чернявых, гордых, с инквизиторским огоньком в глазах) испанцев с колоритной внешностью. Я был тогда тощим с длинными патлами волос, спадающими на плечи, с бородкой а ля “испанский идальго”. Колоритнее трудно было себе представить, хотя на улице сердобольные русские женщины смотрели на меня полным сострадания материнским взглядом...

Андрей посмотрел в мою сторону и сделал знак Анхелу. Тот подошёл ко мне и обратившись на испанском, предложил перейти к столику, за которым они сидели. Надо сказать, что Тарковский был уже в то время очень известным режиссером, за спиной “Иваново детство”, “Андрей Рублев”, “Солярис“, но не было того ажиотажа, который возникает сегодня при появлении на публике знаменитостей, многие из которых на голову ниже Андрея Тарковского по таланту, глубине и сути. 

В разговоре Андрей вел себя непринужденно, естественно и просто. Предложил сняться на Мосфильме в его картине, окончательное название которой он еще не выбрал. Сценарий пока назывался “белый-белый день...” по одноименному стихотворению его отца, поэта Арсения Тарковского. В том же фильме снимались Маргарита Терехова - русская красавица и умница, а также Олег Янковский, Алла Демидова, любимый актер Тарковского Анатолий Солоницын, испанцы Эрнесто дель Боске, его дочь и Дионисио Гарсия(о нем ниже).

Я пребывал в шоке и не мог даже сформулировать элементарной  фразы благодарности, когда он спросил согласен ли я?  Домой я летел, как на крыльях. Молчал всю дорогу, чтобы не “расплескать” и заставить себя поверить, что меня кто -то из этого недосягаемого мира искусства заметил. И не кто нибудь, а сам Бог, лучший режиссер страны, фильмы которого я смотрел по нескольку раз в Париже, потому что в СССР они были сильно урезаны и восхищался его талантом. Конечно, после нашего разговора, он тут же забыл обо мне, но я до сих пор храню нашу первую встречу и последующие за ней дни съемки на Мосфильме, как нечто очень важное в моей жизни.

В самом фильме я появляюсь считанные секунды, хотя съемки “испанского эпизода“ продолжались дня три или четыре + один день на озвучивание голосов. Съёмки были совершенно новым открытием для меня, я же в первый раз вообще участвовал в них. У Тарковского был свой оригинальный метод. Он долго репетировал с нами, а когда снимал, то дублей почти не делал. В первый день он довел меня почти до истерики  (потому что ему нужен был этот эффект), так как назначил встречу на Мосфильме в 10 утра, а появился часа в четыре, причем я никуда не мог отойти, мне сказали, что он с момента на момент должен появиться.

Когда он наконец, нарисовался, вся моя испанская натура кипела со страшной силой и я высказал ему всё, что накопилось, правда на испанском, поскольку на русском все ругательства иссякли еще до его появления. Он невозмутимо сделал знак оператору, дескать, снимай первым планом, я молча зажег сигарету, выждал паузу и отвернулся. Многое из снятого на съемочной площадке не вошло в фильм и это понятно, при монтаже картины режиссер принимает решение что включить, а что вырезать, главное сохранить канву повествования.

Сцена с испанцами была хорошо подготовлена, на столе были испанские продукты: маслины, анчоусы, пикантная колбаска чорисо. А мы голодные, еще до съемки, все умелИ за несколько минут. Андрей долго смеялся, когда увидел пустой стол. Сказал, что у Пырьева на съемках продукты поливались керосином, чтоб такого не происходило, но что он не сторонник таких крепостных методов, и дал команду помощнику накрыть еще раз. Но тактично намекнул, что неплохо бы потерпеть и поесть после съемок. За ним, дескать, не постоит.

Испанский эпизод был всего лишь эпизодом, в котором из всех испанцев я появляюсь меньше всего, всего несколько секунд. Зато присутствую в титрах “эпизоды” как Томас Памиес и оплатили мне щедро, по высшему тарифу  советского артиста: 25 рублей за каждый день съемки(Тереховой и народным платили по 50). Андрей в этом смысле, повел себя благородно, как настоящий идальго. ЗИЛ тогда шефствовал над Мосфильмом и это позволило мне получать как зарплату, так и гонорары за фильм, несмотря на мое отсутствие на заводе из-за съёмок.

Маленькое отступление.
Мосфильм - это как другая страна, вот уж, действительно, фабрика грез. Ходишь по павильонам, как из одного сна в другой: в одном выстроены декорации целого квартала Брюсселя, в другом изба на курьих ножках, во дворе играют в футбол в костюмах шекспировской эпохи. Пока ты не не снимаешься, к тебе подбегают помощники режиссеров других картин - им требуется срочно заполнить какую нибудь сцену, норовят втиснуть тебя в какую нибудь массовку (платили статистам 3 рублика в день. Бутылка "Московской", к примеру, стоила тогда 2,87 р.).
Я как "звезда" (все таки, 25р.)отмахивался от этих предложений, но один раз попробовал, из любопытства поучаствовать в такой массовке,благо Андрей Тарковский в тот день бастовал(см.ниже).

Одели на меня какой -то гусарский мундир и толкнули в зал, где шел великолепный бал. Кружились пары, без музыки. Красивые женщины с перьями, кавалеры в костюмах XIX века. Режиссер, не помню имени, заставил нас повторить сцену раз пять. Я не выдержал и незаметно улизнул. Мои три рублика плакали, но я мог себе позволить обойтись без них. Не думаю, что фильм (даже не знаю какой) от этого сильно пострадал, скорее наоборот.

Разговоры с Андреем были очень интересными. На некоторые вещи мы смотрели по разному и я спокойно излагал свою точку зрения, не совпадающую с его мнением, потому что общение с ним - а он был очень простым в этом отношении - располагало к откровенности.

Запомнились еще два эпизода. Как-то приехали японцы на студию Мосфильма, чтобы купить права на прокат будущего фильма Тарковского. Похоже, что если оплачиваешь фильм до выхода на экраны, то дешевле выходит. К нам пришли японские фотографы и давай щелкать, а снималась как раз испанская сценка. Были там другие испанцы: Эрнесто дель Боске - цирковой артист, его дочь, Дионисио. Но почему-то, из всех японцы выбрали, именно, меня и снимали больше всех. Позже, когда состоялась премьера "Зеркала" в Японии, мой портрет(в заголовке этой главы)висел по всему Токио. Видимо, черноволосый патлатый испанец с грустными карими глазами, в черной кожаной куртке, с усами и бородкой, оказался хорошей приманкой для японского зрителя. Так часто бывает, на афишах актеры, которых потом почти нет в ленте, но чем-то зазывают.

Второй эпизод связан с Солженицыным, вернее с его выдворением из Союза. Когда Андрей Тарковский узнал об этом, то отказался снимать в тот день из солидарности с собратом по искусству, несправедливо выдворенным из собственной страны, да еще против его воли. Мне потом Андрей рассказал, что Александру Исаевичу предложили: или Сибирь или заграница и что он ,указав на заготовленные заранее валенки и телогрейку, сказал,что у него сомнений нет, что дескать, не впервой. Но отправили в Мюнхен, силком.

Что тут началось! Прибежал парторг Мосфильма,начал упрашивать Андрея(пригрозить не мог, фильмы Тарковского приносили валюту и немалую, все таки, призы Каннского и других престижных кинофестивалей. Да и огласки боялись: Бергман, Феллини, Тонино Гуерра и т.д.) Андрей с презрением смотрел на чиновника и стоял на своем. Нас он отпустил, сказав на испанском: "Аста маняна, сеньорес"( До завтра, господа).

В последующем разговоре, когда я его спросил :
- А не боишься, что турнут, как Солженицына?
- Сейчас не турнут, им валюта нужнее, - и добавил:
- Я никогда не покину Россию, запомни это, и если окажусь за границей, то знай, что действительно турнули.

Как известно, Тарковский покинул Россию в 1980 году. Поехал в Италию снимать. Потом в Швецию. Я убежден, что не от хорошей жизни. Вдали от корней это нежное растение не смогло прижиться. В 1986 году Андрей Тарковский нас покинул. Похоронен на Русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа в окрестностях Парижа.
Царство тебе небесное, Андрей! Россия помнит своих талантливых сыновей и чтит.

До сих пор бережно храню открытку, где рукой мастера размашисто написано: "Дорогому Томасу, в память о Мосфильме". И его же рукой - дата 22.11.74 и подпись.

Тарковский  познакомил меня с интереснейшими людьми. Но особенно врезался в память Дионисио Гарсия, которого Андрей боготворил и считал гением. Испанец-русофил, почти никогда не появляющийся в испанском центре, хотя часто посещал испанский клуб Чкалова, где руководил и играл в струнном ансамбле. Оказывается, что он , кроме всего прочего, был лучшим реставратором русских икон. Сам Архиеписскоп всея Руси Алексий II заказывал ему работы по реставрации и ворчал “ католик некрещенный, как тебе это удается?”

Потом он сам стал писать иконы и расписывать алтари, которые можно увидеть в некоторых российских храмах и церквях. По профессии Денис (как его зовут до сих пор друзья) был резчиком по камню, причем незаурядным. Кроме этого, Дионисио виртуозно играл на свирели, на мандолине, на гитаре. Андрей просил его озвучивать некоторые его фильмы мало известными фугами Баха. И он играл. На слух!

В настоящее время Денис живет в русской деревне, читает и пишет философские трактаты, рисует, играет на свирели, забравшись на дерево(и это в свои 84 года!). Живет полной жизнью, окруженный любовью друзей и близких. Потрясающая личность!

Впрочем, не буду о нем рассказывать далее, дабы не удлинять эти записки. Приглашаю читателя почитать его книгу "ВОСПОМИНАНИЯ. Жизнь испанца в России". Автор:Дионисио Гарсия. Издательство "Вертикаль XXI век"-Нижний Новгород,2012г.
Добрая и светлая книга.