Из ранних впечатлений в моей памяти всплывают три, о которых никто из взрослых никогда не рассказывал да и рассказать не смог бы из-за незначительности эпизодов, и потому я полагаюсь лишь на свою память.
По моим щепетильным расчетам, самое ранее событие, запечатлившееся в моей памяти, связано с войной. Помню, я был на руках у кого-то из теток; в дом вошли человек семь в серо-ржавых шинелях, и бабушка указывает им рукой на пол: ложитесь, мол, здесь, под окном. Помню грязные полы и печь полуголландку, которую вскоре разломали (двоюродная сестра Тася тоже помнит эту печку). По логике, было это при контрнаступлении Красной армии – по-видимому, в марте 1942 года. А было мне, значит, 6-7 месяцев от роду.
Другая картинка в памяти запечатлелась месяца два спустя. Тетя Настя (1924 г.р.) держит меня на руках. Помню залитую весенним солнцем крошечную спаленку с железной кроватью; за окном – зелень акации; напротив окна, в противоположном конце комнаты – высокие полати; под ними, за проволочной сеткой – зимний хлев для свиноматки с поросятами... Просто фотография. Для взрослых это не впечатление. Но для человека, шагнувшего в жизнь, это впечатление, да еще какое!
Третья картина запомнилась уже как созерцательно-радостная. ...Я только что проснулся в деревянном корыте, используемом обычно для замеса теста и в котором мне устроили дневную постель. Корыто стояло в огороде на земле за дырявым ивовым плетнем. И вот сквозь плетень я вижу в голубом небе одномоторный «косой» самолет, летящий над долиной речки Малыни на юг, и слышу характерный стрекот мотора (повзрослев, я увижу такие же «косые» самолеты на картинках, долго не понимая, почему они косые, похожие на букву Х, а не на крест +). (60% за то, что мне было год, 40% – что было два.) Вокруг ни души и, пока за мной не пришли, я упиваюсь благодатью…
Что еще наверняка запомнилось в возрасте одного-двух лет, так это лик луны, ибо сколько я себя помню, луна, как и месяц, всегда производила на меня сильнейшее впечатление. Чистая, холодная, недоступная и неагрессивная... Прислонясь к ней душой, я находил в ней достаточную поддержку в независимом поведении от людей. В луне я видел женское лицо, очень похожее на лицо моей любимой двоюродной сестры Таси. Правда, Тасино лицо было «теплым».
Свободное копирование
