(112) 20 июня. Утром позвонил Ц. И. и предложил некоторое время не встречаться, так как я сейчас невыносим. Она это отвергла и просила приехать в субботу смотреть по ТВ футбол. Еще звонок Т. По бедности моей я не сумею обеспечить летний отдых. Ну, еще поговорим. (…) Еду в Загорянку. Чудесный день. Еще из рассказов Юры о Демине и новой эмиграции. Демин жалуется на безденежье. «Свобода» напирает, чтобы давать более антисоветский материал, а он не хочет. Несмотря на ряд изданий «романа», гигантских заработков нет. М. б. его обманывает «агент». Он долго добивался встречи с Максимовым (с которым дружил в Москве) и сумел только один раз увидеться, пройдя «проверку», видимо, американской разведки. Максимов уже связался с НТС, всюду ходит с охранниками американцами. В Солженицыне уже многие разочаровались. Причиной тому и его явный реакционный консерватизм, и замкнутость. Ожидается, что второй том «Архипелага Гулага» не будет иметь такого успеха, как первый. В общем, все видные эмигранты-писатели (Солженицын, А. Кузнецов, Максимов, Демин) держатся особняком и едва ли не враждебно друг к другу. Вчера у Ц. И. меня взорвало то, что Ц. И. с сияющим видом решила меня обрадовать: Мацкин подписал договор на книгу об Орленеве. Это довольно бестактно, и почему я должен ликовать — непечатающийся литератор [—] очередной удаче многопечатающегося собрата? Я сказал ей, что я не ангел, чтобы радоваться чужим удачам и еще многое. Она была ошеломлена моей откровенностью: подобные чувства принято скрывать и говорить фальшивые кисло-сладкие фразы. Но мало того, что я не ангел: я и не хочу выдавать себя за ангела… и — дальше-больше. К А. П. Мацкину я отношусь хорошо и он это знает, но тут — другое. Все одно к одному. Живу в запущенности. Это просто чудо, что с помощью Т[они] привел в порядок костюмы. А до остального (уборки, ремонт) руки не доходят. (…) Снова читаю дневники. Увы, забылось многое, записанное конспективно. Например, записано про чей-то рассказ — «история с Михалковым», а что именно — уже не помню.
Свободное копирование
