21 мая
Вчера В.Э. сказал мне, что он сегодня будет репетировать с Шульгиной ее ввод в Маргерит. И я прихожу. Это происходит в большой уборной справа.
Сначала все похоже на похороны, но потом В.Э. увлекается и начинает интересно говорить и показывать. Но затем так же быстро потухает.
Он очень плохо выглядит: осунулся, постарел, землистый цвет лица и, кажется, еще поседел. Вчера, при вечернем освещении, это не так было заметно, и когда я был у него неделю назад, и мы сидели при закрытых от солнца шторах, я тоже не заметил.
Смотрю репетицию и думаю: может быть, это последняя репетиция Мейерхольда, на которой я присутствую. А впрочем, разве я не могу после ухода из театра бывать на репетициях? Ведь я же ухожу без ссоры с ним, как обычно уходили другие...
Вечером гуляю с Лёвой. О Португалове ничего не известно. Он сидит в Бутырках. Передач не принимают. Лёвка тревожится, но не слишком: последний год он как раз редко виделся с Валькой. <...>
Вчера общее собрание коммунистов СП единогласно исключило Киршона из партии (он уже был исключен бюро) «за связь с врагами народа Авербахом и Макарьевым». Обновлено руководство ВУАПа. Директором назначен некий Хесин из Ленинграда.