4 мая
Днем в театре. В.Э. и З.Н. почти сразу после просмотра «Наташи» уехали в Ленинград и до сих пор еще не вернулись.
Спор с Любой о готовящемся крахе ГосТИМа. Она называет меня паникером, а я ее дурочкой. Гарин мне мрачно поддакивает.
Вечером на репетиции «Женитьбы Фигаро» в ТРАМе электриков. Это лучшая режиссерская работа Вали.
Итак — вчера закончилось это напряженнейшее четырехдневное собрание драматургов, ставшее низвержением Киршона и Афиногенова.
Если 27-го Афиногенов драматически лепетал о бессонных ночах и (в отличие от Киршона) говорил, что он давно видел всю гнусность Авербаха, но не выступал против потому, что боялся, что перед ним «закроются двери дома Ягоды», что сразу кончится «легкая жизнь за спиною высокого покровителя», и утверждал, что он еще в прошлом году поссорился с Киршоном из-за его алиментного дела, то вчера он молчал. Киршон снова попросил слова в конце собрания и долго говорил, что он жалеет о том, что... его раньше мало критиковали и не говорили ему того, что сказали в глаза только теперь. Разумеется, это совершенное и малоубедительное лицемерие. Попробовали бы ему раньше сказать хотя бы малую долю того, что сейчас говорится, можно себе представить, как бы он расправился с критиком! Даже у такого человека, как Луначарский, не напечатали статью, где он критиковал пьесу Киршона «Суд». Вишневский был яростен и беспощаден. Пришел его час. А.Глебов прочитал страницу из своего дневника о том, что Луначарский говорил ему, что в смерти Маяковского виновато руководство РАППа. Асеев это подтверждает. На собрании были раскрыты подробности злоупотреблений Киршона и его адъютанта Лернера в ВУАПе. Упоминалось и имя Штока как киршоновского приспешника.
В принятой резолюции ставится вопрос о выводе Киршона и Афиногенова из правления и президиума Союза писателей и обращается внимание партийной организации ВКИ на поддержку Литовским и Млечиным «авербаховской банды» и использование гос. аппарата в групповых целях.
Резолюция кажется сравнительно мягкой после всего наговоренного в эти дни. В кулуарах говорили об исключении из Союза писателей как о минимуме. Но, м.б., это объясняется тем, что общее собрание секции неправомочно исключать из Союза. Вероятно, в несколько иной тональности, это повторится при разборе партийных дел К<иршона> и А<финогенова>. Афиногенов — член парторганизации МХТа, а где числится Киршон, я не знаю. Нависло над ними и худшее — то, что уже случилось со многими. Вряд ли они спят спокойно теперь. Могу себе представить весь ужас этой пытки страхом, пытки ожиданием...
Многие, очень многие, откровенно злорадствуют. Это зрелище мало приятно. <...>
Свободное копирование
