Ателье, где я находился и где предстояло пробыть еще какое-то время, представляло собой довольно просторное помещение со стеклянным потолком. Две двери в противоположных концах ателье вели в маленькие спальни без окон. Богуцкие приготовили мне раскладушку. После казарменных нар, на которых раньше спал, эта постель показалась мне необыкновенно удобной. Сам факт, что я не вижу немцев, не слышу их криков и не приходится опасаться, что каждую минуту любой эсэсовец может меня избить или даже убить, давал ощущение счастья. Я старался не думать о том, что ждет впереди и доживу ли вообще до конца войны.
Известие, которое однажды принесла Богуцкая, прибавило сил: она сказала, что советские войска отбили Харьков. Но что будет со мной? Приходилось считаться с тем, что мое пребывание в мастерской не продлится долго. Перковский должен был в ближайшие дни найти жильца, хотя бы потому, что немцы объявили перепись населения, во время которой полиция станет обыскивать квартиры и проверять, все ли там зарегистрированы и имеют право на проживание. Почти каждый день приходили новые кандидаты, чтобы осмотреть помещение. Тогда я прятался в одной из спален, запирая дверь изнутри.
Свободное копирование
