Осень, как будто извиняясь за беспокойство, то утренним холодком, то обильной росой при легком тумане, то пожелтевшим листком все чаще напоминает о себе. По селу на небольших тракторах, наполненных корзинами с пахучим виноградом, разъезжают виноградари.
В свободные часы я с удовольствием в еще легкой летней одежде катаюсь на велосипеде. Прогулки помогают набраться новой энергией, такой необходимой мне.
-Ольга, ищи деньги, которые были у меня в кошельке.
-Пьетро, где положил, там и ищи.
Мы еще некоторое время пререкаемся со стариком, пока я, наконец, не иду в спальную, где возле прикроватной тумбочки вижу валяющиеся мятые-перемятые купюры по пять евро. Возле кровати стоит, упираясь в шкаф, метла, которую старик использовал для своих безуспешных поисков.
Я подбираю деньги, вручаю их Пьетро, и мы возвращаемся в гостиную.
Надо, наконец, решить, как сделать, чтобы они перестали теряться. Старику с каждой пенсии дают по пять евро, чтобы он почувствовал себя их хозяином. Всю жизнь, проработав в банке, он привык держать деньги в руках. Ему просто необходимо иной раз достать хоть малую сумму и пересчитать ее. Затем он сует купюры в карман, но они не попадают по назначению и падают на пол.
Посоветовавшись с Пинуччей, я ложу евро в вазочку, стоящую на видном месте, в гостиной, так, чтобы напомнить Пьетро о них, если он забудет место их нахождения.
В последнее время болезнь все чаще играет злые шутки над разумом старика. Справляя малую нужду в утку, он выливает мочу через окно, а лежа в кровати опрокидывает свою жидкость прямо на подушку. Пьетро постепенно превращается в ребенка, которого надо учить одеваться, пользоваться мылом и полотенцем, ругать за то, что его так и тянет совать руки в штаны, знакомясь со странной выпуклой нижней частью своего тела. Эта часть так занимает его, что кричу на него: «Я запрещаю тебе там трогать! Это некрасиво! И к тому же ты можешь внести туда инфекцию». Иногда Пинучча бьет его за это по рукам. Так было и сегодня. Пьетро идет спать рано, в начале десятого, а мы с его женой засиживаемся, глядя телевизор. Старушка, придя в одиннадцать со мной в спальную и увидев, чем занимается ее потерявший разум муж, ложится животом на кровать, чтобы надавать ему по рукам. Ковер уводит ее ступни назад, и она падает на колени. Одна я с бабушкой весом в сто килограммов не справлюсь и зову на помощь Пьетро. Пинучча, как может, помогает нам, подтягиваясь на руках. Наконец, удается затащить ее на кровать. Колю ей дозу инсулина, укрываю обоих и напоследок говорю Пьетро о том, что, если он не будет давать нам спать, я выброшу его через окно. Он посылает меня в задницу; мы желаем друг другу доброй ночи, и я ухожу спать.
Прожит день, где мы втроем сыграли очередную трагикомедию. Чудесный райский денек, подарок природы, закончился довольно тяжелым вечером. Все в жизни уравновешено.
Свободное копирование
