Особый район Китая - 310

29 августа

У союзников разногласия из-за ближневосточной нефти («дружба дружбой, а табачок врозь»).

В Париже на генерала де Голля совершено покушение. Генерал невредим.

По сообщению Луиса Маунтбэттена, японцы потеряли в сражениях за Бирму около 50 тысяч военнослужащих.

Генерал Койсо заявил в Токио, что война вступает в решающую стадию, и японский народ должен приготовиться к любым испытаниям.

Под Хэнъяном японцы громят 62-ю гоминьдановскую армию генерала Юй Хань-мао. Японцы нацеливаются на Гуанси.

* * *

Хунань-хэнаньская катастрофа привела к крушению целых фронтов. Разгромлены, разбежались, сдались в плен десятки воинских соединений центрального правительства. Руководство КПК доказывает необходимость переориентировки союзников на Особый район, торопливо внушает им мысль о полном развале, гнилости и неспособности гоминьдановской системы, все время высказывая готовность стать верным партнером США. Хунань-хэнаньская катастрофа становится предметом спекуляции...

* * *

Чтобы не сдать позиции в самом главном — необходимости борьбы с «московской группой», возглавляемой Ван Мином, председатель ЦК КПК распорядился написать пьесу, осуждающую Ван Мина. Это все-таки не отравление ртутным препаратом и не изоляция в пещере без квалифицированной медицинской помощи. В новых условиях это вполне приемлемый вариант осуждения «москвичей». И не только осуждения, но и продолжения борьбы! Мао Цзэ-дун верен себе. Своей ненависти к «москвичам» он придал другую форму, отвечающую духу времени, и с виду вполне безобидную.

Пьеса уже состряпана. Называется «Товарищ, ты пошел по ложной дороге!» В пьесе осуждаются партийцы, которые допускали возможность сотрудничества с Гоминьданом и с Чан Кай-ши.

Кану найти примирение с теми, кого он «избивал» (в прямом и переносном смысле), невозможно. Его ненавидят. И сейчас это чувство прорывается.

Пэн Чжэнь и работники рангом пониже явно покидают своего начальника. Они опасаются осуждения и изоляции, стараются наладить связи с теми, кого «избивали», но особенно с новым окружением председателя ЦК КПК. Вес и влияние это новое окружение набирает не по дням, а по часам.

Авторитет Мао Цзэ-дуна (и без того бесспорный в КПК) возрастает. Преступление он сумел превратить в заслугу! Именно так! Теперь он и «провидец», и «карающий за несправедливость и унижения»! Люди ему благодарны за возвращение к работе, за уважение, за справедливость...