САНИТАРНЫЙ ПОЕЗД. СОВЕТСКО-ПОЛЬСКАЯ ВОЙНА
Но тут начался новый этап Гражданской войны, началась Советско-Польская война 1919-1921 годов. Первая Конная Армия перед наступлением на польские войска сосредоточилась в районе Умани, а нас опять спешно грузят в эшелон… Вновь с большим сожалением приходится прощаться с товарищами. Снова мы едем и едем, и кажется никогда не будет конца этому движению, сборам, опасности, свисту пуль и взрывам.
Эшелоны ходили медленно. Мощных паровозов не было. Самый распространенный паровоз серии О-в. К нему цепляли 60 двухосных вагонов, он с трудом тащил этот груз. Угля не было, топили дровами. Огромными поленьями, метра по два, набивали тендер, а хватало их на один перегон. Бывали случаи, когда дрова заканчивались, и паровоз останавливался. Тогда пассажиры выходили и рубили лес или разбирали строения. То, что показано в кинофильме «Коммунист» истинная правда. Я сам это видел несколько раз. Передвигаться было страшно. Не раз эшелоны летели под откос. Железные дороги были в плохом состоянии. Да и в походном порядке тоже ехать по дорогам было очень опасно. Отец имел привычку передвигаться впереди обоза верхом. Вот двигаемся в определенном направлении, пункты следования указаны по картам. Обоз тащится шагом, а у меня совсем нет теплой обуви, я быстро рос, и в результате на ногах у меня были только простые ботинки и чулки. На снег ступить нельзя – ботинки намокают и ходишь в них, как по льду. Да и родители были одеты легко, не для поездок в открытых саночках на ветру. Поэтому отец торопился скорее проскочить расстояние. Да и оружия для защиты не было. Раз едем в Гайсин. Едем по полю, в стороне виднеется лесок. Вдруг оттуда выезжает кавалерийский разъезд, три всадника. Что делать? Отец встречает их с совершенно невозмутимым видом. Возница наш тоже. Подъезжают. Оказалось, наши красные кавалеристы. А ведь могло случиться и по-другому. Оказались бы махновцы или григорьевцы, тогда конец всем. Наш эшелон описал большую дугу по железным дорогам от Умани на Христиновку, Вопнярку через Бирзулу на Николаев. Но железнодорожный мост через Буг оказался взорванным. Пришлось опять выгружаться. Для того чтобы ехать дальше были мобилизованы крестьянские подводы. Их приехало не менее ста. Мужики агрессивные, настроены пограбить, но госпиталь охраняла команда выздоравливающих. Это была вооруженная команда, человек тридцать. На вооружении были винтовки, все новые, их желтые приклады ярко блестели на солнце. Кроме того, оружие имели многие санитары. Настала ночь. Меня с братом и мать с Наташей поместили в крытую санитарную двуколку, было тогда такое средство передвижения для перевозки раненых. Настроение тревожное, ждали нападения или банды, или крестьян - подвозчиков. Все было приведено в боевое состояние. Возницам было приказано быть у своих возов. Костры погашены. Все замерло. Помню, как возницы окружили отца и говорили, что если банда налетит, нам и сопротивляться нечем, пулемета нет. А отец говорит: «Все у нас есть – пусть только сунутся». Охранялась главным образом аптека, там была бочка спирта. А это была большая приманка. Ее пришлось погрузить на госпитальную подводу и замаскировать. Но у крестьян оружия не было, и все обошлось. Рано утром наш обоз переправился на другой берег реки, и мы двинулся дальше. Впереди ехала команда выздоравливающих, наша основная охрана. Солдаты сидели на подводах, в каждой человек десять. Сидели двумя рядами, выставив вверх винтовки. Вид получился угрожающий.
В Николаеве не задерживаемся, двигаемся дальше, на Александрию, потом в Елисаветград (теперь Кировоград). В Елисаветграде нас поселяют в доме на большой городской площади. В памяти сохранился лишь один эпизод: было лето, на площади выстроилась 14-я кавалерийская дивизия Первой конной армии. Перед ней выступал комиссар. Это был молодой человек в буденовке. Он красиво гарцевал на коне и громко говорил: «Наша армия прошла от гор Кавказа и Черного моря, чтобы разгромить польских панов и т.д. Речь была горячая, взволнованная. Она нашла отклик в дивизии, бойцы громко кричали: «Ура!!!».
Свободное копирование
