1 ноября. День всех святых. Примечательный день в португальской истории, а именно день лиссабонского землетрясения 1755 (Над последней цифрой вписано: 6.) года.
Опять была месса, и народу собралось гораздо больше, чем вчера. Среди них несколько заядлых охотников, которые много говорили о ”тамандуа канастра” и ”мирим”, а также о ”тату канастра”, которые покидают свои большие норы только по ночам и главным образом в сезон дождей. На них лучше всего охотиться в светлые лунные ночи.
Мой ариейро и охотник Константин, к сожалению, оба заражены венерической болезнью, так что я не знаю, что мне делать и как продолжать путешествие. Я вынашиваю мысль, по крайней мере, Константина оставить здесь, чтобы он, когда поправится, добыл для меня ”бандейра” и ”канастра”.
С тех пор, как я покинул Каэте, я многое услышал и увидел, [относящегося к] действиям и последствиям страшной эпидемии венерических заболеваний, распространенных здесь больше, чем где-либо. Здесь гораздо чаще встречаются шанкр и бубоны, чем гонорея, а заболевание сифилисом часто можно распознать по носовым язвам.
1 ноября. Любая хроническая болезнь, какое бы название она ни имела, объявляется венерической, а разного рода лихорадки [объединяют под названием] ”малинас”. Нарывы, полипы, сыпь всякого рода имеют [всегда происхождение якобы] венерическое.
Повсюду встречается выветрелый известняк, формирующий ”баррейрус”, соленый глинозем. [Я видел его и] по соседству с регу с[еньо]ра Жуана Маркиса. Жуан Маркис очень обвиняет своих земляков в небрежности. Он говорит, что кто старается, тот может все иметь и стать богатым, и в этом я с ним полностью согласен.
1 ноя[бря]. Сегодня были куплены: большой ”тату”, 2 ”фалку” и 1 ”тамандуа мирим”. Должно быть, здесь много ”куриангус”, ”капримульгус” с длинными хвостами. Маленькие серо-перламутровые горлицы здесь называются ”фогопаку”, причем это слово как бы выговаривается: ”фогу пагоу”.
Сегодня во второй половине дня, после того, как я раздал своим спутникам каждому по 12 000 из их месячного жалования, я счел необходимым вознаградить господина Менетрие, который купил некоторые предметы для себя, за издержки [на них] и заметить, что он должен отдать 1-й и 2-й экземпляры экспедиции и что лишь 3-й экземпляр он, согласно контракту, может оставить себе. Он не захотел этого признать, а поскольку наш разговор пошел на повышенных тонах, вмешался господин Ругендас и, защищая Менетрие, ударил в присутствии священника Жуана Маркиса со всей силой кулаком по столу, дабы придать своей речи убедительность.
1 нояб[ря]. Я со всей сдержанностью указал ему на его поведение и заметил, что он находится не в кабаке, а в порядочном обществе. На что он возразил: ”Где Вы, там нет приличного общества”. А затем он продолжал, что ему безразлично, что я кавалер ордена царя и императора России, что несмотря на это он мне заявляет, что я тиран.
”Не забывайте о том, что Вы сказали здесь, в присутствии господ Риделя, Рубцова и Менетрие”, — вот и все, что я ему возразил, и наш разговор, сделавшийся таким громким из-за удара кулаком по столу, что сбежались все обитатели дома, закончился.
Свободное копирование
