29 июля, вторник. Еще ночью позвонил Яша Сигал: умерла Галя, его жена. Был период, когда мы все дружили, и Галя с Яшей каждое воскресенье ездили с нами на дачу. И вот Вали уже нет пять лет, а теперь умерла Галя. Когда-то Галя была нашей соседкой по улице Горького, значит, знаю я ее как минимум семьдесят лет. Знал. Яша, конечно, в отчаянии. Хоронят завтра, надо ехать к девяти в Теплый Стан.
К трем часа дня закончил читать в "Октябре", наверное, скорее, мемуары Анатолия Наймана. Жанр автором не определен. Одна из тех довольно непростых и тяжелых для чтения книг, которые, хотя читать и непросто, но бросить почти невозможно -- а что же там дальше. Выписал цитаты:
Постмодернизм, и о конкретном в литературе. "Но это уже вообразительно и потому мне противопоказано. Мне, к примеру, противопоказан постмодернизм, потому что беру книгу какого-нибудь нобелевского лауреата из экзотической страны, и чем лучше писатель, то есть достовернее характеры и сцены, тем непонятее, было это так действительно или вообразительно. Было это так или было совсем по-другому, и по третьему, и по эн-плюс-первому, а литературный мастер выбрал версию из многих на свое усмотрение. Поженились они, бросил он ее, отравила она его или это артисты из телевизионного сериала? Постмодернизм -- уж если чье детище, то не модернизма, а соцреализма. В нем тоже были рассыпаны достоверные детали и мотались узнаваемые призраки, но только ради того, чтобы протолкнуть вымышленные идеи -- автора, толп, политбюро".
О вреде торопливых переименований. "Говорили вразброс и вразнобой целый квартал о прекрасной соразмерности ширины лучших петербургских улиц и высоты их домов. Тогда город значил для нас больше Петербург, чем Ленинград, сейчас наоборот. (Петербург, якобы вскрывшийся, а на деле залихватски вылупившийся из советской скорлупы в 1991 году, -- нелепый вымысел: куда органичнее выкормыш Ленинграда)".
Футбол как социальное явление. "До самой перестройки футбольный мачт на стадионе соединял в себе зрелище и действие. Зрелище непосредственных, а не на сцене из амфитеатра наблюдаемых связей и конфликтов. Действие как личное участие в стычке, в соревновании, при этом не требующее усилий и не подвергающееся опасностям. Все, кто заполнял трибуны, так-сяк умели бить по мячу, отдать пас, получить пас, столкнуться с противником, побороться. Они знали, понимали и чувствовали, каково тем, кто на поле. Бежал, ударял по ядру, рубился ногами, сшибался туловищем игрок, но все это повторял каждый зритель, не вставая с сиденья, опершись на спинку, развалившись, бездельничая. Футбол был публичным развлечением, публику составляли землекоп и философ, уличная толпа и артисты, плебс и патриции.
<...>Прожив после этого пятьдесят лет, мы заполучили гримасничающую картинку футбола без воздуха и под электрическими лампами. Команды, к которым мы были привязаны, сохранили свой имена "Динамо", "Спартак" и "Зенит", но бегали, прыгали и рубились в них конголезцы и пуэрториканцы, апаши и сипаи. В защите давали поиграть и нашим, но чтобы были стрижены, бриты и надушены, как те. Берсерки и спаги в футболках ЦСКА продолжали называться армейцами, "Локомотива" -- железнодорожниками. Переживать стало не за кого".
В Москве трескучая жара -- воспользовался определением, обычно прилагаемым к морозу -- радио предупреждает, чтобы пожилые люди сидели по домам. Позвонил как вестник подлинного искусства Саша Колесников: не схожу ли я с ним на "Лебединое озеро" в Театр Станиславского. Там идет знаменитая постановка Бермейстера 1953 года. Удивительное дело, я помню этот спектакль с премьеры. Но тогда я не понял всей революционности этой постановки -- злой гений в первом акте, не только что почивший ли Сталин? И впервые не сказка с хорошим концом, а человеческая трагедия. Зато какой пленительный, домашний, без масштабов Большого первый акт! Все было очень мило и даже иногда грандиозно. Очень хорошо работал оркестр, прекрасно слышимый и главенствующий надо всем.
На обратном пути из театра прямо из метро зашел на улице Строителей в цветочный, работающий всю ночь магазин -- купил целую импортную упаковку роз -- 20 штук. Цветы будут ночевать в ванной комнате в пластмассовом ведре.
Свободное копирование
