22 июля, вторник. В десять утра началось собеседование в Институте, шли поэтические семинары. Талантливых людей мало, в основном плохие, корявые стихи только что закончивших одиннадцатый класс девочек. Поэзию не знают, собственные стихи корявые, почти без мыслей; как правило, будущие поэтессы ничего не читают. Слышали о Серебряном веке, продвинутые слышали о Евтушенко, о Вознесенском, самые продвинутые могли назвать Тютчева или Заболоцкого, все читали звезду Интернета Веру Полозкову. Попытки прощупать детали даже того, что девочки прочли в школе, очень неудачны. Освободился довольно поздно, когда уезжал, то вахтер Сережа предал мне книгу, которую получил для меня днем. Взглянул -- огромный однотомник Юнны Петровны Мориц. На первой странице прекрасный, которым я буду гордиться, автограф.
"Сергею Есину, чье слово кислородно, природно, благородно.
Автограф -- тайное окно,
Где свет горит, когда темно!.
Юнна Мориц, 6 VII".
Значит, Юнна Петровна подписала мне книгу сразу после нашего с ней разговора. Какой же я сукин сын, ведь тоже собирался ей послать свои Дневники. Тем более, я в Дневнике упоминаю ее довольно часто. Дома заглянул в подаренный том -- читать почти невозможно, в каждой строке сгусток мысли и энергии, очень велико напряжение. Как же Ю.П. мешает современной формальной поэзии, где только одни выкрики! Поэзию Мориц, так она плотна, всю можно разнести на эпиграфы.
Вечером телевидение все время говорило только об Украине. Сейчас малазийцам передали "черные ящики". С обстоятельной помощью военных утверждается точка зрения, что сбит самолет был ракетой, выпущенной украинским истребителем. Украина говорит о ракете "террористов". Все это перемежается драками в киевской Верховной Раде. Очень депутаты любят все накидываться на кого-нибудь одного. Сообщили о полутора миллионах беженцев, которые сейчас в России.
Свободное копирование
