20 июля, воскресенье. Весь день читал 350-страничное повествование Дениса Драгунского "Архитектор и монах". С автором знаком еще по Гатчине. То ли от стеснения, то ли от ощущения внутренней обиды и недооцененности Денис Викторович вел себя, как мне показалось, несколько высокомерно. Читать принялся даже с жадностью. В венском кафе встретились два человека: один по фамилии Гитлер, у другого приросший к нему, как лишай, псевдоним -- Сталин. Один мог бы стать архитектором, другой даже епископом. Дальше попеременно от имени одного и другого шел ловкий пересказ довольно известных фактов биографии одного и другого. До поры до времени это было интересно, дальше персонификация речей стала теряться, пошла какая-то каша, наращивание объема. В известной мере интерес поддерживался тем, как автор интерпретирует известные факты. Я-то много здесь знаю, а как простой и немудреный читатель? Естественно, с самого начала ждал, когда появится Лев Троцкий. Появился, как главный герой, которому не повезло. Кое-что я для себя выписал, впрямую и косвенно цитаты говорят о том, что думает автор, даже когда играет фантазиями героев.
"Арестованного боевика звали Ефим Голобородов. Боевик из левых эсеров. Действовал по заданию "Еврейского монархического союза". Полное безумие. И сама возможность, что эсеры связаны с монархистами, и особенно монархисты-евреи. Но народу понравилось. Даже нашим братьям в лавре понравилось. Они были по новой моде отчасти демократы, а по старой памяти слегка антисемиты; но только слегка, слегка! Не говоря уже о публике попроще, которая приняла это с восторгом. Сама абсурдность названия доказывала его правдоподобие: евреи способны буквально на все, в том числе и на защиту русского самодержавия, лишь бы народной кровушки попить".
В силу того, что Гитлер хотел "окончательного решения вопроса", а Сталин занимался "делом врачей", привожу еще одну цитату. Кто уж из "вождей" и что произносит, для меня в некоторой разбалансировке текста пропало.
"Мне кажется, Россия нашла довольно простое решение еврейского вопроса.
Кто хочет жить как все -- пусть и будет как все.
Пусть меняет имя, отчество и фамилию. Пусть обрусевает.
В вероисповедание мы не вмешиваемся. Им не обязательно состоять православным христианами, да вообще хоть какими-то христианами. Пусть у них будет синагога. Одна, в Питере. И в Москве одна, и в Ростове. Кажется (бывшего Моисея Пинхасовича) -- который хочет помолиться своему Богу -- простите, своей ветхой версии Единого Бога. Бог в помощь. Я на него посмотрю.
Кстати, большинство обрусевших евреев стали атеистами.
Это понятно. Среди евреев много образованных людей. Может быть, даже слишком много.
Почему слишком? Потому что это раздражало русских, украинцев и мусульманские народы. Потому что к середине тридцатых годов -- каждый второй профессор, директор завода, редактор газеты, известный врач, журналист, дирижер, режиссер -- оказался евреем".
Ощущение, что национальные вопросы -- это были главные проблемы представителей народа, но уж не государства. Впрочем, вряд ли без сталинской воли смогло бы возникнуть государство Израиль.
"То есть Россия сумела решить еврейский вопрос... Потому что самое глупое, что можно было бы сделать, -- это закрыть глаза и шуточки шутить -- дескать, евреи в России есть, а вопроса нет.
Есть вопрос. Был вопрос.
Ты спросишь, почему это только для евреев? А для украинцев, татар, башкир, якутов? Тут ничего сложного. У татар, башкир, якутов есть свои исторические территории. У евреев России и Европы такой территории нет. Поэтому выход был один -- для евреев -- не для всех, но для тех только, которые охвачены национальным вдохновением, -- для этих евреев создать еврейскую национальную территорию. Новую. Далеко, в Сибири, почти у Японского моря. Потому что в Европейской России свободных мест нет.
Допустим, правительство устроило бы еврейскую республику на границе России и Польши, где евреев больше всего, где они веками жили. Что бы получилось в итоге? В итоге протестовали бы украинцы, белорусы, поляки, литовцы. Потому что поляки, украинцы, белорусы, литовцы тоже на этих землях веками жили! И у них там веками было национальное государство. Речь Посполитая. Великое Княжество Литовское. Могла бы возникнуть самая настоящая война народов. Национальная война. Это хуже, чем гражданская война! В гражданской войне можно перейти на другую сторону -- но еврей никогда не станет поляком, а поляк евреем. И если отрезать от Польши хоть самый малый лоскут земли и сказать -- вот здесь будет еврейская страна, -- то такая война будет длиться веками".
Свободное копирование
