16 декабря, понедельник. Еще в пятницу разговаривал с "Террой" -- в счет моего гонорара они собирались привезти мне книги. Заработал я девяносто шесть комплектов своего собрания сочинений. Я рассчитал, что раньше часов двух-трех никого не будет, но уже в десять, когда я читал книгу о Хайдеггере, которой просто упиваюсь, раздался звонок в домофон. Оказалось, все можно сделать малой кровью и не мучиться, как я, перегружая пачки книг в Институте на свою машину. Двое парней за полчаса все подняли и поставили коробки вдоль коридора. Завтра отвезу один экземпляр в институтскую библиотеку. Кондратов в очередной раз поступил благородно, книги мне привезли со скидкой, чуть ли не вдвое дешевле, чем в интернетовской рознице
Часов в одиннадцать сел читать к семинару рассказ Зенкевича. В жизни он парень нервный, но какой-то провинциально рассудочный. Приготовился, исходя из образцов, читать провинциально-возвышенную нудятину, но с первых же страниц захлебнулся от простоты, достоверности и доброго сердца молодого писателя. В терминологии не ошибаюсь -- все будет, все состоится. Это дворовое детство и школа, все сделано с чистотой, которую я уже давно у ребят не наблюдал. Ни одного поганого слова, ни одного грязного намека. Чуть это, правда, на градус повыше, чем в жизни, но это хорошо выписанный мир. Отдам положенное и другому -- не без влияния Сэлинджера, строй фразы, интонация, видение. Наверняка завтра парнишку придется отбивать от моей интеллигенции
В обед стал готовиться к путешествию в Московское отделение, собирают президиум. Пока ели грибной суп, слушал радио. "Эхо Москвы" завело странноватую и не вполне корректную песню о том, что возможно отделение Крыма от Украины и что в случае каких-либо волнений роль хозяина может взять на себя Черноморский флот. Я об Украине совсем не пишу: довольно все скучно -- за всем видна и непорядочность интеллигенции, и неграмотность бастующих
Президиум решал вопрос о продажи чердака Московского отделения в собственность некоему предпринимателю. Бояринов сделал "очень писательский", где много вводных слов и говорящих образов, доклад, но мало цифр. Положение действительно серьезное, но за всем этим стоит бесхозяйственность, которая, по моим предположениям, царила в отделении последние двадцать лет. Я выступал первым и приблизительно об этом, но покруче, сказал. И Бояринов, и другие люди, получающие зарплаты, за двадцать лет мало что сделали. Любая общественная организация с большим количеством членов и сплоченным руководством -- это рай для коррупции. Все становится реальным и многое можно совершить под громкие разговоры о ремонте, налогах и противопожарных мероприятиях. Сейчас дом в ужасном состоянии. Мой критический импульс подхватили и Торопцев, и Соколкин. Я полагаю, впервые была поставлена под сомнение квалификация Бояринова как опытного хозяйственника, вечно спасавшего здание и организацию. Мы выудили у него и некоторые цифры -- в аренду сдается более 1000 кв. метров. Сергей Соколкин -- я помню его по Институту, студентом -- быстро подсчитал, какой эти метры приносили доход и сколько гипотетически могли принести. Цифры оказались не в пользу даровитых хозяйственников
Свободное копирование
