Сергей Есин. Дневник 2013 - 214

   16 августа, пятница. К десяти часам, к открытию, уже стояли на Трафальгарской площади у входа в Государственную национальную галерею. Площадь была еще относительна пуста. Сверху балюстрады входа через улицу проглядывались шпиль Весминстерского аббатства и башня Большого Бенна. Два фонтана по разным сторонам площади вовсю работали, может быть, их не выключают и ночью. Вокруг стоял и сидел, может быть, с вечера, а может быть, и утренний бодрый народ и наблюдал непрекращающуюся перестрелку водяных струй. Два служителя -- сверху видно, -- молодых, одетых в обычную, не форменную одежду парня, из пластмассовых бутылок все время что-то подливали в воду. Дезинфекция. Все вокруг весело пенилось -- видимо, фонтаны мыли

   У входа в галерею стояла толпа. Мне показалось, что это сплошь туристы. Наконец открыли огромные двери, и толпа начала растекаться через огромный вестибюль по залам. Вход бесплатный, как и в любом государственном музее Великобритании. Все существует на бюджетные, государственные деньги и частные пожертвования. Внизу стоят большие "копилки", каждый может положить туда денежку, а может и не класть. Я полагаю, что вся эта система окупает себя, кроме имиджа государства, о чем так печется и наше правительство, невероятным притоком туристов. Но сразу скажу, здесь есть что показывать. Вошли в галерею в десять утра, а вышли через семь с половиной часов, в пять тридцать. Я уже не мог больше ходить, болело левое бедро, а до этого несколько раз решал: не сойти ли с дистанции?

   Еще раз подумал, что ходим мы в музеи не для того, чтобы что-то досконально запомнить, а потом рассказать знакомым и студентам, не затем, чтобы сказать "я там был", а за постоянной подпиткой духовного мира, за воспитанием себя, за проверкой восприятия красоты и смысла -- а я еще жив!

   Собственно, это мой ответ на невысказанный вопрос, почему СП., полтора месяца назад почти целый день проведший в этой галерее, так охотно повел меня в нее. Но у него, как я уже сказал, был опыт, и он, конечно, более рассудочен и организован, чем я. Пока еще публика не заткнула пробкой все залы, СП. быстро провел меня, ничего не показывая, через два десятка помещений. Не выдерживая, видя знакомые цветовые пятна, я иногда просто зажмуривался, не веря, что я это увижу. Наконец мы оказались в самой старой части галереи, которой чуть ли не два века. Именно там можно было взять аппаратик -- звукового гида -- и подробный план галереи. Аппаратик позволял хоть как-то разобраться в этой сокровищнице. Услуга стоила 3.50 фунта (менее двухсот рублей) и обещала подробный за один час рассказ о сорока шедеврах, "которые нельзя пропустить" в Национальной галере. Но здесь почти все шедевры. Ничего не описываю, потому что смешно описывать твое потрясение перед тем, что ты всегда считал несуществующим. Я думал, что все лучшее у Тициана я видел на выставке в Москве, но художник, доживший до девяноста лет, написал очень много работ и далеко не один портрет Филиппа IV. Другими оказались Тернер, Гейнсборо, Рейнольдс, а Хогарт -- не карикатуристом, а живописцем на манер нашего Федотова. И сколько я видел импрессионистов в Москве, в Париже, в Нью-Йорке, но и здесь их четыре или пять залов! И разве, разглядывая единичные шедевры, можно устоять, чтобы быстро не обежать весь зал, постоянно споря с составителями списка. На всякий случай перепечатываю всю эту знаменитую сороковку XIII - XVвека. Дуччо "Богоматерь с Младенцем, святой Доминик и Анна"; Леонардо "Берлингтонский карто"; Неизвестный английский или французский художник; Учелло "Битва при Сан-Романо" -- вот они, еще до "Взятия Бреды" поднятые вверх копья; Ван Эйк "Семья Арнольфини" -- вообще не предполагал, что когда-нибудь увижу; Леонардо "Мадонна в скалах"; Боттичелли "Венера и Марс"; Беллини "Дож Леонардо Лоредан" -- еще одна легенда мировой живописи; и еще триптих Мемлинга и Пьетро делла Франческо "Крещение Христа". Начинается XVI столетие. Это залы 4, 8, 12, 14. Здесь Гольбейн -- никогда ранее не виденный, Бронзино -- почти эротическая сцена с Венерой и Купидоном, Микеланджело -- "Похороны Христа", Рафаэль -- его знаменитый портрет Папы Юлия II, Тициан "Бахус и Ариадна", Госарт -- еще один христианский сюжет. Как же сильно было искусство, когда оно не обращалось к случайным людям и было полно великих идей о человеческом спасении

   Что еще надо бы заметить -- все пишешь, невольно сравниваешь с родной страной, -- ходил я в куртке, с сумкой, хотя можно было все это сдать, но, если желаешь, никто тебя не оговаривает. Никто не шипит, если подойдешь близко к картине. В одном зале шла экскурсия для пожилых людей -- все сидели на складных стульях и что-то записывали, в другом -- за огороженной веревочкой пространством сидели за складными столиками старушки, старички, дети и молодые мужчины и женщины. Служительница, вынимая из переносного ящика, раздавала всем бумагу и карандаши -- хочешь, можешь попробовать себя как копиист... Все, как и посещение музея, бесплатно... Англичан, правда, маловато, все иностранцы, но, может быть, все англичане прошли через этот музей в детстве, а сейчас у них каникулы? Но ведь что-то остается в душе, когда смотришь, как крестят юного Христа и какие лица смотрят на тебя с портретов Гейнсборо. Свой аппаратик и наушники сдали совершенно в другом месте. Никто не спрашивал, можно было бы и унести, аппаратик разговаривал на русском языке.

   Не меньшее потрясение ожидало меня и в кафе на Лестер-сквер, в кафе, которое называется "Мит-стейк". Сели на террасе на улице. Кругом толпа, мне кажется, летом на улицу выходит вечером весь Лондон. Побывать в Англии и не съесть их прославленный кусок мяса! Заказали очень просто, выбирая из знакомых названий -- ромштекс, ну, естественно, по пинте пива. Это всего-навсего большой бокал -- ну, наконец-то я выпил свою первую пинту! С мясом все оказалось волшебным образом

   Принесли каждому большой деревянный, из толстого дерева поднос. В подносе два углубления: одно -- для фарфорового лотка с ножом и вилкой, другое -- для довольно большого, с ладонь, тоже толстого куска темного раскаленного камня. На этом камне лежал прямоугольной формы кусок мяса, чуть обжаренный на гриле. Был еще один сосудик со сливочным маслом и другой -- с соусом из майонеза и чеснока. Я подумал, как умно придумано, камень надолго оставляет мясо горячим. Но это оказалось не так.

   Когда я отрезал первый узенький кусочек, мясо внутри было почти сырым. Но ведь англичане все едят с кровью! Потом я поэкспериментировал над собой еще раз. Но, видимо, за нами наблюдали. Съеденный мною сырым кусок мяса кому-то не показался удачной шуткой. Подошла официантка и пошепталась с СП., и потом тот очень важно мне объяснил: отрезаете, Сергей Николаевич, небольшой кусочек, капаете на него маслом и дожариваете на этом камне до готовности, которую вы любите. Вкус был восхитительным.

   Объевшись мясом, я съел -- в счете было все отображено -- 8 унций, а СП. -- 10 унций говядины, мы пошли отыскивать Ковен-Гарден. Нашли, но это, видимо, случится в следующий раз. Сезон закрывается завтра, билетов нет. Преимущество передо мною Владислава Пронина бесспорно -- он в Ковен-Гардене был, а я нет!