27 марта, вторник. В Москве за два дня выпало столько снега, что на работу пришлось ехать на метро. К станции шел, как по мелкой воде, разгребая ногами сугробы. Ну, предположим, до Института я бы еще доехал, но куда потом поставить машину, неизвестно. На все освобождающиеся от машин места дворники сейчас же накидывают гору снега. Сугробы, которые во дворах вдоль домов выше человеческого роста. Весна поразительным образом запаздывает. Но вот новости пока приходят вовремя. Утром английская полиция сообщила, что беглый олигарх Березовский погиб от удушья. Сейчас все гадают: повесился ли сам на шарфе или был кем-то задушен
На семинаре обсуждали диплом Володи Репмана. В качестве литературных разминок -- я приучаю ребят следить за событиями -- поговорили и о смерти Березовского, и о сенаторе Малкине, и о мелочной, почти кухонной мести Думы "Московскому комсомольцу". Газета опубликовала статью "Политическая проституция меняет пол", в ответ Дума требует проверить газету на содержание объявлений, которые в ней публикуются: а не содержат ли объявления о массаже рекламу сексуальных услуг.
Я предложил ребятам выбрать одну из сегодня обсуждаемых тем и написать по два абзаца своего мнения.
Перед уходом домой зашел в отдел кадров подарить ЕА. Табачковой, моему старому -- буквально! -- дружку, книгу о Зайцеве. Здесь институтские новости: сумма штрафов, которые наложили на Институт и разные его персоны, равняется 100 тысячам рублей. В основном это касалось приемной комиссии и делопроизводства учебного процесса. А как же наш герой Миша Стояновский, который день и ночь сидел, насупившись возле компьютера? Приказали все основные документы вывесить на сайте. Я про себя отметил, что это как раз то, о чем я несколько раз резко говорил на Ученом совете. Комиссия заметила ту высокую таинственность, с которой начальство прячет все, особенно финансовые документы. Ашот сказал, что он предупредил ректора, по распоряжению министра ректор должен сдать до первого апреля декларацию о доходах. Ректор вроде бы ответил, что это пока мнение министра, вот когда, дескать, получим циркулярное письмо или письменное распоряжение, вот тогда...
Пропустил презентацию Культурного фонда в Историческом музее "Воспоминаний А. Бенкендорфа". Вечером вручались Горьковские премии, не идти туда не было возможным -- я ведь тоже лауреат. Фонд, которым руководит ЛАПутина; здесь традиционно проходят вручения. После сутолоки, грязи и разночинной толпы возле метро "Арбатская" попадаешь как бы в иное царство. Пропускаю церемонию сбора гостей, появление в зале самой Людмилы Александровны, сзади нее шел охранник, а другой, как я понял, сидел в середине зала, прямо передо мной. Пропускаю появление и НС. Михалкова -- премию патронирует Фонд культуры -- церемонное, почти сценическое лобызание Никиты Сергеевича и Людмилы Александровны. Теперь и снова все знают о душевной близости режиссера и только вчера перевыбранного на четыре года председателя Союза кинематографистов и первой леди.
Народу собралось много, больше, чем всегда. Много литинститутских, но был Леня Колпаков -- значит, уже неплохо. Рядом со мной, через кресло, сидел некий немолодой человек, на свободном между нами стуле том стихов Юрия Могутина. Это стихи отца еще недавно молодого поэта Ярослава Могутина. Без спроса взял книжку, перелистал -- хороший, ясный поэт. Сидящий рядом со мной Леня, который все и всех знает, сказал, что чуть ли не на прошлом вручении Горьковской премии Могутин-старший передал Людмиле Александровне письмо о своем бедственном житье. Она, по слухам, позвонила Собянину, он сказал, что трудно, она сказала, что хоть и трудно, но надо дать. Замечательный диалог.
На этот раз Путина, как и в прошлый раз, говорила с некоторыми оговорками, свидетельствующими о том, что речь возникла только сейчас, а не подготовлена секретарем. ЛА. говорила о традиции как важнейшей стороне нашей жизни. Интересно говорил Никита Михалков о книге -- "звуки перелистываемого листочка". Мне показалось, что на этот раз в назначении премии играл роль церковный компонент. По крайней мере таковыми были стихи и проза. В первом случает -- поэт Александр Богатых, во втором -- изданные "Астрелью" рассказы белоруса Юрия Петкевича. Что касается "нехудожественных жанров", которые в силу особенностей нашего литературного сообщества выходят на первое место, то здесь -- Саша Неверов за книгу интервью и наш ректор Борис Тарасов за написанную лет сорок назад работу о Чаадаеве. Жюри было соответствующее: председатель -- профессор Лита Алексей Варламов, критик Павел Басинский, работающий в Лите, и Геннадий Красников -- тоже наш. Леня Колпаков сказал, что мое поздравление нашего ректора во время фуршета звучало почти издевательски -- "следующая у нашего ректора премия будет премия Солженицына". Впрочем, когда я получил эту же премию, то в жюри тоже сидели двое наших, литовцев -- Леша Варламов и Лева Скворцов.
Заканчиваю день, как и начал, вестью об олигархе. Но уже другом. Сенатор от Башкирии Виталий Малкин, имеющий доход в 1 миллиард рублей, уходит из Совета Федерации. У него оказалась собственность в Канаде, бизнес, которым он управлял, деля время между коммерческими и государственными делами. Сенатор недавно отказался от израильского гражданства. Башкир ушел в дела!
Свободное копирование
