21 февраля, четверг. Путевого ничего не написал и теперь терзаюсь. Начатая главка так и осталась на столе -- приехал, как я просил, Игорь, привез мне уже отпечатанный текст, и вместе с ним мы поехали заказывать зеркало в ванную комнату взамен треснутого еще в то время, когда была жива Валя. День, крепко не начатый утром, так и перетек в поверхностную занятость. Ездили на фабрику зеркал, это недалеко, на Нагорной, готово будет через неделю, но какое разнообразие предлагаемых услуг и какая масса технологий -- я и не предполагал, что они существуют у нас, а не только в интерьерах американского кино
Вечером от всякой маяты и неумения собраться, из-за ощущения разбитости посмотрел два фильма. Первый -- каждый раз Игорь приносит мне что-то любопытное или новое, что он скачивает из Интернета -- французский, кажется, "Распутин". Колебания мои связаны с тем, что в фильме много российских актеров. Ничего особо любопытного в фильме нет, в известной мере это -- правда, на другом уровне, пониже -- все то же "королевское кино": царь, царица, царевны, дворцы, интерьеры, автомобили той эпохи. Туалеты -- исторические деятели, одетые так же нелепо, почти как мы, -- знакомые имена, отдельные конкретные подробности и довольно плохо играющие мои соотечественники. Во время убийства все та же мадера, все те же миндальные пирожные, но за всем этим до боли знакомым антуражем нет ни щемящей трагичности эпохи, ни времени, ни трагедии последнего русского царя. Все традиционно, как и обычно, когда Запад -- о русской жизни, иллюстративно. Мы не хотим ничего знать, кроме того, что нам уже внушили наши в лицеях учителя и наша демократическая и свободная от широких социальных обобщений пресса!
Собственно, взялся за "Распутина", чтобы убедиться, что нашего русского человека плохо играет так разлюбленный мною за последнее время -- причины известны -- Жерар Депардье. Год или два назад я уже видел по телевидению сцену "сибирской" съемки этого актера. Тогда он стоял на крыльце какого-то "терема", и все было, как во всех плохих фильмах, даже его медвежьи повадки. Но, должен сказать, Депардье не оправдал моих мстительных надежд -- играет он первоклассно, наполняя свою роль удивительной силой и собственной внутренней духовностью. Здесь он, как Доронина, любой текст делает широким, как Волга, и своим. Это в фильме и запомнилось, и еще возникла в памяти классическая сентенция Белинского, смысл которой в том, что если великие люди и отвратительны, то они отвратительные совсем не так, как обыватель... Простите, гражданин России г-н Депапрдье...
Может быть, это довольно бесцельно прожитый день, день с голубым экраном, и смысл его именно в описании "электронной действительности", потому что кроме "Распутина", едва закончив его, я еще взялся за вторую часть "королевского" фильма "Король, белка и уж"?
Здесь две серии, которые я сразу записал на специальное устройство. Конечно, я люблю "эпоху плаща и шпаги", люблю, когда вновь и вновь показывают Версаль, Лувр, средневековые замки, подлинную форму мушкетеров или моды семнадцатого века. Дюма, сделав эту эпоху притягательной, тем не менее крепко ее облегчил. В фильме -- наверное, здесь и документы, и свидетельства -- противоборство двух финансовых гигантов, Кольбера, представителя буржуазии, и Фуке, скорее, несмотря на разночинное происхождение, агента уходящей с исторической сцены аристократии. Хорош здесь и молодой Людовик, олицетворяющий государство, готовое конфисковать, отбирать и грабить "чужих", миновав "своих". Кроме интриги, показанной современно, почти так же, как средства массовой информации демонстрируют или рассказывают нам кремлевские интриги, есть еще и аристократия, напоминающая наших олигархов и капиталистов -- "после нас хоть потоп". Беру на себя смелость утверждать, что это выражение, приписываемое Людовику IV, еще в большей степени присуще именно капитал-
аристократии. За королем -- государство и его величие!
Свободное копирование
