31 августа, пятница. Пришлось вставать в шесть утра. В восемь от института отходил в Люберцы автобус на отпевание и похороны Ю. И. Минералова. Народа собралось много: ученики, некоторые, далеко не все, кому следовало бы, преподаватели, а также ректор, кафедра покойного Ю. И. Все плохое мгновенно забылось, невероятно жалко покойного, а в памяти все время он еще молодой, энергичный, ожидающий лучшей жизни во время моих выборов. Кажется, после решающего голосования он был вместе с остальными заводилами -- Смирновым, Калугиным -- у меня дома. Вспомнил также, что именно Ю. И. Минералов придумал термин "писатели Литературного института".
Довольно быстро выбрались из города и оказались в Люберцах -- Москва огромная, клочковатая, почти без стилевого различия, одна торговля. Минут тридцать ждали, когда привезут гроб с покойным. Собор новый. Отпевали в деревянной одноэтажной.
Все омрачилось странным эпизодом. Когда в церкви к десяти часам уже поставили пять гробов с покойниками, панихиду не начинали еще сорок пять минут. Священник и причет ждали, когда подвезут еще один гроб. Священник выходил к дверям. В маленькой церкви народа собралось много. Привезли, когда служба уже почти заканчивалась. Поставили дорогой гроб с лежащим в нем мужчиной, открыли крышку. Не было ни цветов, ни провожающих. По окончании службы так же мгновенно унесли. Из тюрьмы? Кто-то пофантазировал: вор в законе.
Добирался домой своим ходом. До "Выхино" автобусом, а потом с пересадкой на "Лубянке", до "Университета", на метро. Все время читал "Тублиеров", какой замечательный роман, вызывает ностальгию по прошедшим временам.
На дачу уехал что-то около трех: великое дело -- хотя бы одну или две ночи в неделю спать под сенью деревенской тишины.
Свободное копирование
